Георгий Ус: «Война заставила людей беречь друг друга»

Фото: Андрей Ильинский

Георгию Семеновичу скоро исполнится 94 года, но события тех страшных лет он помнит как вчера.

Безоружный патруль

События того июньского дня, когда началась большая трагедия, Георгий Семенович помнит в подробностях. Он обычный старшеклассник из села Большеозерка Ивановского района. Единственный телефон висел в колхозном правлении. Вот по нему местному председателю и позвонили из области. Уже через несколько минут все село знало — война началась. Все сбежались — и молодые и старые. Тут же — связные из военкомата, повестки, первые проводы в армию и первые похоронки.

— Как мы пережили эту войну? Наверное, понимали, что в стороне никто оставаться не должен, — уверяет Георгий Семенович. — Сразу после начала войны вышло постановление правительства об охране линий связи. В сельсовете списки составили, а молодежь патрулировала по графику. От Большеозерки до Мариновки восемь километров. Всю ночь ездишь туда и обратно, смотришь, чтобы на линии никаких повреждений. Приехал в село — в журнале специальном расписался. Ответственность очень серьезная была. Потом в обратный путь. Оружия никакого, но хоть лошадь давали. За ночь успевали 2—3 раза по маршруту проехать, а утром в школу — учебу никто не отменял.

Как говорит Георгий Семенович, ощущения, что война закончится очень быстро, не было с самого начала. Дальний Восток моментально перестроился на военный ритм жизни. Мужчин в селах не осталось, поэтому к зиме местных парней отправили на курсы трактористов. Он даже успел поработать на посевной 1942 года и отлично помнит своего первого наставника — Александра Никифоровича Сидельникова. Работали не для себя: колхозный урожай, а также мясо отправляли в действующую армию. Жили под лозунгом «Все для фронта, все для Победы!».

Сами питались скудно — собственными огородами да мясом и молоком от домашней скотины, которую еще нужно было прокормить. При этом многое из личных продуктов также сдавалось в качестве обязательного налога. Яйца, молоко, мясо люди несли в пункты Госзага (Государственные заготовки). Понимали, что на фронте это сейчас нужнее.

— Жили очень бедно, но очень дружно. Война заставила всех относиться к ближнему более бережно. Один кусок делили на всех, — отмечает наш ветеран.

До вечера высохнешь

Уже в августе второго года войны Георгий Ус получил свою повестку. Восемнадцати лет еще не исполнилось, но данное обстоятельство не смущало даже его самого. Москву уже отстояли, но впереди назревало кровопролитное Сталинградское сражение.

Вопреки ожиданиям его отправили в Приморье, в поселке Екатеринославка дислоцировался 358‑й отдельный батальон морской пехоты. Командиры оценили крепкого амурского новобранца, и он оказался во взводе управления разведки. Ребята там требовались выносливые.

— Немец далеко, но политруки каждый день доводили — враг рядом. На посту стоишь и ждешь, когда диверсант выскочит. Провокации были регулярно. Мы понимали, что если падет Сталинград, японцы сразу же выступят на Дальнем Востоке. Сибирские дивизии еще в начале войны ушли защищать Москву, туда же направлялась основная часть местных призывников. Здесь войск не так много оставалось. Мы, находясь на передовых рубежах, знали — в случае чего придется стоять насмерть. Как в 41‑м. О японской жестокости мы хорошо помнили еще по хасанским событиям, — делится Георгий Семенович.

23 июня 1941 года в Благовещенский военный комиссариат начали поступать заявления от амурчан с просьбой отправить их на фронт. Всего в войне участвовало более 100 тысяч амурчан — почти половина взрослого населения области. На заводе «Амурский металлист» приступил к изготовлению гранат и мин. На пошив военного обмундирования перешла швейная фабрика. На Благовещенской судоверфи было освоено производство деталей и узлов для броневой защиты пароходов и барж. Спичечная фабрика начала изготавливать зажигательные приспособления для борьбы с танками.

Однако главная задача морских пехотинцев заключалась в бесконечных изнуряющих учениях. Они явно все понимали, к чему готовились. В атмосфере витало ожидание. Морпехи знали, что рано или поздно с японцами воевать все же придется. И в этой схватке победит не просто сильнейший. Морские пехотинцы, а тем более разведчики, то и дело испытывали предел человеческих возможностей.

— Грузились на корабли «Морские охотники» и направлялись к зоне очередной учебной высадки. При этом действовали только по‑боевому. Корабль к берегу вплотную подойти не может, поэтому в воду прыгаешь. На тебе оружие, снаряжение, боеприпасы. Тяжесть приличная, о том, чтобы плыть, речи идти не может. Сразу уходишь в воду с головой и всеми силами цепляешься за берег, пытаешься выбраться. И подняться нельзя, мы же знали, что враг будет по нам бить. Только ползком. Никого не волнует, мокрый ты или не мокрый, холодная вода или теплая. До вечера высохнешь. И погибнуть нельзя, ведь главная задача — засечь береговые огневые точки противника и передать информацию командованию. Только тогда артиллерия сможет подавить сопротивление, от этого зависит судьба основных сил десанта, идущего следом за нами. Оплошаем — будут огромные потери, — добавляет почетный гражданин Ивановского района.

Шквал огня — и все перемешано

8 августа 1945 года началась погрузка на корабли. Сухопутные войска готовились перейти границу Маньчжурии, а Тихоокеанский флот тем временем сосредотачивал силы у побережья Кореи. В случае отступления на суше японцы через порты Корейского полуострова могли начать эвакуацию своих сил в Японию. После всего, что натворила японская армия, не могло быть и речи о ее сохранении. Вопрос стоял об уничтожении всех боеспособных подразделений.

В армию Георгий Ус попал, когда ему еще не исполнилось и восемнадцати.

На моряков и морских пехотинцев легла непростая задача, да и действовать нужно было очень быстро. В случае высадки десанта ему даже отступать будет некуда — позади вода. Морская пехота может идти только вперед или же держаться за берег любой ценой. Такова специфика службы.

— Красивая бухта, замечательный порт, — вспоминает свои первые впечатления Георгий Семенович Ус. — Задача стояла привычная: зацепиться за сушу, засечь огневые точки, передать информацию командованию. Наш взвод первым принял огонь японцев. Десять человек там и остались, не все смогли даже ступить на корейскую землю, погибали прямо в воде. Били по нам из всего, что стреляет. Снайперы, пулеметы, артиллерия… У японцев там были оборудованы целые укрепрайоны. И отвлекаться нельзя. Надо координаты передавать, — вспоминает главный день войны разведчик морской пехоты. — Это потом японцам уже не до нас стало. Корабельная артиллерия так все прочесала, что там живого места не осталось. Шквал огня — и все перемешано. Снаряды над нашей головой летели.

Сам город встретил тихоокеанцев звенящей тишиной. На улицах — ни души, в домах пусто. Как выяснилось, население в панике бежало. Японцы, зная о приближении советского флота, провели определенную работу с местными жителями. Корейцев пугали предстоящими «зверствами», убеждали в том, что советскому солдату неведомы жалость и сострадание. Пропаганда упала на благодатную почву: никто не встречал освободителей цветами и радостью. Только со временем люди стали возвращаться в свои дома.

Подвиг санинструктора

Попутно оплакивали потери, хоронили погибших и получали тяжелые новости от сослуживцев из других подразделений. Именно тогда стало известно о подвиге 355‑го отдельного батальона морской пехоты, который штурмовал порт Сейсин. В нем накапливались силы отступающих японцев. Морские пехотинцы завязли в тяжелых кровопролитных боях, но с большими потерями овладели городом.

Позже о 355‑м батальоне будут написаны книги, но уже в те дни по флоту прошла слава о подвиге батальонного санинструктора Марии Цукановой. За два дня боев девушка вынесла с поля боя больше полусотни раненых морпехов, была ранена, попала в плен. Японцы выкололи ей глаза, отрубили руки и голову. В Приморье можно встретить в ее честь целые мемориальные комплексы.

— Нам рассказывали о гибели санинструктора 355‑го батальона. И, конечно, такие случаи только придавали нам решительности, — делится Георгий Семенович.

Домой он вернулся только в 1946 году. Приехал в Большеозерку к родителям да так и остался работать в колхозе бригадиром. С этого момента начался трудовой путь самого известного председателя Амурской области.

Георгию Семеновичу скоро 94 года, но он по‑прежнему на рабочем месте. Трудится советником губернатора, а его скромный рабочий кабинет все в том же родном Ивановском сельсовете. Он встречается с людьми, общается с главами поселений, делится опытом, поднимает больные вопросы муниципальных образований. При этом не теряет морской закалки, полученной в годы войны.

— Я сегодня смотрю на морских пехотинцев и душевно им завидую. Такая техника! К самому берегу подошли, высадились, пошли в атаку. Вспоминаю, как мы выбирались из воды мокрыми до нитки. Но это не самое страшное. Когда рядом с тобой только что был товарищ, и вдруг его нет — вот что самое страшное.

Возрастная категория материалов: 18+