«Мы все равнялись на Никиту Карацупу»: амурчанин встречался с легендарным пограничником

Даже свой дом Виктор Васильевич Свищ построил рядом с родной пограничной заставой. Фото: Владимир Воропаев

Тучи над Амуром

— «Жизнь моя — граница», — так скажет любой, кто посвятил не один десяток лет границе, — признается бывший амурский пограничник, подполковник запаса Виктор Васильевич Свищ. — Никита Федорович Карацупа для нас был образцом для подражания и заслужил это своим трудом и упорством. Во-первых, он обладал врожденной любознательностью, стремлением вникнуть в суть вопроса. Во-вторых, мог с ходу улавливать особенности следов и реагировать на ситуацию. По следу определял характер, возраст и эмоциональное состояние человека. Слава богу, что у тех людей, кто стоял у руководства пограничных войск в те годы, хватило ума наградить его столь высокими наградами, присвоить звание Героя Советского Союза. Никита Карацупа в какой‑то мере стал знаменем пограничников.

Виктор Васильевич вспоминает, как в канун 50‑летия пограничных войск Никита Карацупа лично проехал по пограничным заставам, пообщался с коллегами. Побывал и в Благовещенске на городской заставе. В Красном уголке легендарный пограничник рассказывал о себе: как служил, чем гордится, отвечал на вопросы коллег, а потом сфотографировался вместе со всеми на улице. Тот общий снимок и еще несколько других фото остались у Виктора Свища на память о встрече. На одном из снимков Герой Советского Союза поставил подпись и дату — 28 сентября 1968 года.

— Со слов Никиты Федоровича, он был на Благовещенской заставе в 1930‑х годах, находился непродолжительное время в командировке. Только был не на Верхнеблаговещенской заставе, как путают, — ее еще не существовало, а на городской, которая тогда называлась Благовещенской. Она одна была в городе. С какой целью его командировали, не знаю. Может, чтобы оказать помощь в подготовке коллег, работавших с собаками, а может, для охраны границы, — рассказывает благовещенец Виктор Свищ.

К слову сказать, в другой книге Карацупы — «Записки следопыта» — есть глава, которая, возможно, посвящена его стажировке на Благовещенской погранзаставе. Хотя прямого указания на это нет. В 1930‑е годы по реке между советским Благовещенском и маньчжурским Сахаляном (Хэйхэ) курсировали контрабандисты и японские шпионы. Через Амур в сторону Китая переправлялись белогвардейцы в надежде на лучшую жизнь.

Никита Федорович описывает подобную ситуацию: когда ему впервые после обучения в Хабаровской школе служебного собаководства удалось задержать вооруженного нарушителя границы. Собака Карацупы, когда другие опытные псы не смогли помочь, взяла след на затоптанной территории и выследила вооруженного бандита. Тот самый первый Ингус — один из двух щенков-полукровок, которых пограничник спас от голодной смерти и сам выкормил.

— В годы службы Никиты Карацупы только шло становление системы охраны советской границы: людей и кадров не хватало, всего не хватало, — продолжает Виктор Васильевич. — Благо, попался такой самородок, который в детстве был пастухом у богатея, а потом на службе запросто мог преодолевать большие расстояния вместе с собакой. Сегодня разве найдется такой человек, который в непогоду пройдет 50 километров за день? Да и необходимости в этом нет, есть техника. К слову, ваш благородный слуга однажды зимой за день прошел 35 километров, когда был с проверкой работоспособности охранной системы на трех заставах: в Константиновке, Орловке и Новопетровке.

Граница на замке

Двухэтажное здание погранзаставы в селе Верхнеблаговещенском было построено в 1967 году, а через год Виктор Свищ приехал служить в Приамурье из Казахстана. Начинал на городской заставе, был замначальника по политчасти, позже его направили начальником заставы в Новопетровку Константиновского района.

Фото: Владимир Воропаев

— Очень хорошая была застава, и место хорошее, и участок боевой. Мы ж тогда готовились к войне с нашими соседями, как бы там ни было. А там был район спорных островов: китайцы держали оборону, всю зиму рыли окопы и траншеи. Потом пошла демаркация границы, отношения между странами стали налаживаться. И с той заставы мне поступила команда: «Принимай Верхнеблаговещенскую!» В декабре 1971 года, в 27 лет я стал руководить ею. Много нас, таких молодых и горячих, были начальниками — в 13 из 19 погранзастав. Потому что в 60‑е годы прошло сокращение вооруженных сил, старые кадры были потеряны. Как говорили тогда про нас комиссары: «Сопливые лейтенанты, а уже стали начальниками застав!» Но задачи, которые на нас возлагались, мы выполняли, — вспоминает Виктор Васильевич.

Как служилось

В пограничных войсках Виктор Свищ прослужил 28 лет — с 1963‑го по 1991 год. Когда начинал, говорит, даже метрового кусочка проволоки на границе не имели, а потом закрыли ею все участки, оборудовали сигнализацией. В эти годы велась работа по усилению пограничных нарядов.

— К примеру, выходит наряд на охрану границы: сколько человек может видеть в темную ночь? Очень мало. А если собачка у него, то уже больше — она слышит намного дальше, и запаховый след чует на 20 с лишним метров, — рассказывает Виктор Васильевич. — Еще был такой прибор «Кристалл»: от него вправо и влево натягивалась ниточка, и он мог перекрыть расстояние до километра. Если нарушитель заденет ниточку, поступает сигнал пограничникам. Плюс визуального осмотра тоже никто не отменял. Но несмотря на это, нарушители границы, конечно же, были, но гораздо меньше. На нашей заставе за три года человек пять задержали. На городской — да, больше ловили, по 1—2 китайца в год и по 8—9 своих.

Ветеран погранслужбы помнит случай: однажды в районе мостика в селе Верхнеблаговещенском, как ехать на карьер, нес службу пограничный наряд. Докладывают начальнику заставы: «Товарищ старший лейтенант, идет!» — «Наблюдайте, ничего не предпринимайте!» Китаец идет с той стороны. В тревожную группу Виктор Свищ взял с собой пару человек и бегом к самой границе, было недалеко. Перерезали путь, задержали. С одним из тех сержантов, Владимиром Цинаевым, который теперь живет в Пензенской области, пограничник до сих пор перезванивается каждый месяц.

Если проехать дальше от заставы, попадешь на место, где раньше находилась точка укрепрайона. И как‑то в том месте сработала сигнализация. Солдат-наблюдатель со своего поста увидел и сообщил, что идет человек с оружием.

— «Застава, в ружье!» Мы приготовились, из укрепрайона вышли группы прикрытия. Задерживали нарушителя, как Никита Карацупа их ловил. Было такое правило: подпустить на штык, резким окриком остановить и обезоружить. Так и получилось у сержанта Свинина, выход к Амуру был как раз по кустам. Пограничник выскочил из‑за куста: «Стой! Руки вверх! Стрелять буду!» Всё. Оказалось — солдат-дезертир. Хотел ли он перейти в Китай, не знаю, а может, даже и не понял, что пришел на границу, — делится подполковник.

— А почему он дезертировал? Времена в армии были сложные?

— Дезертируют в любые времена. Причин много: личные обиды, неудовлетворенность действиями командира, семейные или личные проблемы.

— А гражданские почему переходили границу?

— Тоже по разным причинам. Кто‑то намеренно хотел уйти в Китай, кто заблудился пьяненьким. Были и тяжелобольные люди. Когда я только начинал служить, один нарушитель мне сказал: «Чем так жить, пусть лучше пограничники застрелят!» Оказалось, это был безнадежно больной, который сбежал из тубдиспансера. Но когда его задержал пограннаряд, ему уже перехотелось, чтобы его убили. Но наша задача была не расспрашивать, а задержать нарушителя.

В караул — по двое

Как и сейчас, в советское время в караул пограничники ходили по двое человек. Больше — можно, меньше — нельзя.

— Представьте, каково было Никите Федоровичу, когда он ходил в одиночку в наряд, а приходилось задерживать пять или более человек? Благо, собака у него хорошая была, она замечала, когда нарушитель за оружие хватался, перехватывала его руку. Но одному ведь очень опасно, — замечает Виктор Свищ.

Никита Карацупа в 1968 году снова побывал в Благовещенске. В память об этом событии Виктор Свищ хранит общий снимок с подписью легендарного героя с обратной стороны. Фото: Владимир Воропаев 

Японские шпионы, говорит пограничник, в его бытность уже были историей:

— Я застал пограничника Зыкина, который служил на городской заставе и рассказывал про японцев. В начале 70‑х годов границу в основном переходили китайцы: условия жизни у них были довольно тяжелые, сильный голод, и люди шли в СССР в поисках лучшей доли. Когда я служил в Казахстане в 1963 году, была информация о переходе границы более полумиллиона китайцев — в период политики «большого скачка». У нас же здесь не много было таких нарушителей. Я смотрел по историческому формуляру — 100 с чем‑то человек за год.

В Мозамбик с женой

Фото: Владимир Воропаев

В 1985 году Виктор Свищ был откомандирован в африканскую Республику Мозамбик.

— Там было одно на всю страну военно-политическое училище, где готовили всех, кроме летчиков и моряков: зенитчиков, артиллеристов, саперов, пограничников, разведчиков, тыловиков, технарей, — всего 13 циклов. Я готовил офицеров-пограничников, — делится пограничник-ветеран. — Три года мы с женой там прожили. Чернокожие люди нас не шокировали, а вот вид земли из иллюминатора самолета удивил — она была красной.

Несколько раз Виктор Свищ с супругой, пока были в Африке, переболели малярией. Лечились ударной дозой лекарств — 16 таблеток за три дня. Через две недели сдавали анализы на наличие возбудителя. Если находили — значит, все по новой.

Дом рядом с заставой

— Мой дом стоит напротив заставы. Когда срабатывает сигнализация, хорошо слышно. Бывало, ребята придут в гости, а тут сигнализация: «Василич, да ты как будто не увольнялся!» С той разницей, что бежать теперь не надо туда, пока не позовут, — смеется подполковник пограничных войск Виктор Свищ. — В 1990 году, когда я вернулся из командировки с Закавказья и Средней Азии, рядом с погранзаставой уже распахали сады. Старшина купил землю и мне предложил, ну и я взял участок. Построил садовый домик, расширил его, а потом понравилось строить, так и обосновался. Места хорошие, воздух чистый, река рядом.

Отец сына и дочери, дедушка троих внуков и прадедушка годовалого Марка — 76‑летний Виктор Свищ никогда не сидит сложа руки. Неподалеку от дома у него пасека, где он возводит гараж для техники. Строит собственноручно — мы его перехватили в самый разгар стройки. Но пограничнику не привыкать: он собирается по команде «Будь готов!». Даже сейчас у подполковника запаса армейская выправка. И по‑прежнему ему впору пограничная форма, которой уже лет сорок. Китель украшают ряды наград. Самая ценная — медаль «За отличие в охране государственной границы», которую мечтает получить каждый пограничник.

Барс на границе

Умный пес-пограничник помогал и сотрудникам милиции выслеживать злодеев. Фото: Владимир Воропаев

В своем старом альбоме Виктор Свищ хранит и фото пограничной собаки Барса. Барсика, как его называли на заставе. Очень хорошая и умная была собака. Животных привозили с Урала, где были школы служебного собаководства.

— Наш Барс даже в городе задерживал нарушителя, по просьбе милиции выезжал на преступление и там помогал, — вспоминает четвероногого «коллегу» подполковник Свищ. — На Верхнеблаговещенской заставе по штату было пять собак — одна разыскная и четыре сторожевых. Разница в их рационе — 500 граммов мяса: на столько больше получал разыскной пес. Но собака без человека — это просто собака. Потому что ищет все‑таки человек. Хозяином Барса был старший сержант Гладышев, который потом передал собаку сержанту Глушкову. А тот настолько привязался к животному, что после двух лет на границе стал инструктором службы собак.

Леонида Каневского амурчанин катал на катере

Бывали на Верхнеблаговещенской погранзаставе и известные люди, артисты кино. Например, актера Леонида Каневского — майора Томина из знаменитого сериала «Следствие ведут ЗнаТоКи» — пограничники с ветерком прокатили по Амуру на катере. В начале 1970‑х годов популярный актер гостил в Приамурье.

Неказистый, но талантливый пограничник

Преследуя нарушителя границы, Никита Федорович мог пробежать с собакой десятки километров по самой сложной местности в любую погоду. Фото: pbs.twimg.com

«А ты знаешь, что инструктором с разыскной собакой на границе работать труднее всего? Тут хоть дождь, хоть ураган или, например, темень кромешная, а ты беги по следу — час, два, всю ночь. И уставать нельзя, останавливаться нельзя — нарушитель тебя ждать не будет. А потом еще и брать тебе этого нарушителя придется. Такая жизнь!» — писал Карацупа в «Записках следопыта». К 1933 году служебные собаки надежно охраняли границу.

Невысокий, худощавый, неказистый, да еще и без породистой собаки, — будущий пограничник поначалу вызывал насмешку у коллег. Но его дотошность в работе, упорство в поимке нарушителей, профессиональная находчивость и выносливость заставили уважать. Оставшийся в семь лет сиротой и пасший овец в Казахстане, он с детства привык проходить большие расстояния. И потом в поисках нарушителя границы мог пробежать с собакой и по 20, и по 50 километров по самой сложной местности. С четвероногим другом, с карабином на плечах да маузером в кобуре он мог вступить в схватку с вооруженными бандитами. Однажды они вдвоем с Ингусом задержали банду из 9 человек. Взял, как говорится, хитростью — отдавал вслух команды несуществующим коллегам, чем и напугал нарушителей.

После обучения в Хабаровской окружной школе-питомнике служебного собаководства Карацупа был распределен в Гродековский погранотряд в Приморье, где потом и служил. За 20 лет службы на границе Карацупа участвовал в 120 вооруженных столкновениях с врагами, задержал 467 нарушителей границы, уничтожил 129 вооруженных шпионов и диверсантов. За годы службы подготовил более 800 профессиональных следопытов.

В 51 год Никита Карацупа ушел на заслуженный отдых, после чего жил в Москве и работал в Центральном музее пограничных войск. В 1965 году Никите Федоровичу было присвоено звание Героя Советского Союза. А сколько было таких же самоотверженных пограничников…

В Центральном музее пограничных войск есть чучело Ингуса

Так выглядела последняя собака легендарного дальневосточного пограничника. Фото: Центральный пограничный музей ФСБ России

110 лет со дня рождения легендарного дальневосточного пограничника полковника Никиты Карацупы месяц назад отметили его родные. По информации СМИ, в Москве живет его дочь Алла, в Белоруссии жил сын, но два года назад его не стало. Есть внуки.

Мы пытались выйти на родных пограничника через Центральный пограничный музей ФСБ России в Москве, но, к сожалению, безрезультатно. Главный хранитель фондов Е.  А. Баранова на наше письмо ответила, что им не удалось связаться по номеру телефона с дочерью пограничника и спросить о возможности передачи ее номера «Амурской правде».

Зато сотрудники музея любезно предоставили фото своей экспозиции о дальневосточном пограничнике-следопыте Никите Федоровиче Карацупе, в которой, помимо его личных вещей, наград и фотографий, представлен еще и его бюст. Тут же в московском музее можно увидеть и чучело его последней собаки Ингуса.

К слову сказать, так звали всех собак легендарного пограничника. Но одно время для публикаций в СМИ и книжных изданий изменили в слове одну букву, чтобы быть политкорректными: у СССР с Индией завязались дружественные отношения. Так Индус стал Ингусом.

Возрастная категория материалов: 18+