Фото: Владимир Воропаев«Я человек военный»
— Не обращайте внимания на мой хриплый голос. В режиме нон-стоп говоришь, объясняешь, отвечаешь, успокаиваешь. И так до бесконечности, — извиняется Ольга Ивановна при нашем знакомстве по телефону.
Место нашей встречи — воинская часть Екатеринославки. Сначала это удивляет, но почти сразу становится ясно — здесь проходит вся ее жизнь, и она давно считает себя военным человеком.
«В 2000 году я пришла работать сюда продавцом, тогда это был магазин военторга», — рассказывает Ольга Ивановна за чашкой кофе в торговой точке. Она совмещена с кафе, и здесь людно от большого числа мужчин в военной форме. Среди них и военнослужащие, и мобилизованные.
Активная, даже неугомоннаяона сама про себя говорит, что ее бывает слишком много. Знает едва ли не каждого, кто уехал в зону СВО из родной воинской части, и поддерживает связи с семьями. Мамы, жены, сестры — все бегут к ней с просьбами узнать, всё ли в порядке с любимым человеком, где он сейчас.
— Понимаете, гражданским трудно понять многое. И приходится пояснять, — говорит Ольга Шнайдер. — На передовой связи часто нет — позвонить можно, когда меняют локацию, через спутниковую связь. Стало очень много фейковых звонков: в панике мне звонит мама одного из военных — ей позвонили и сказали, что сын погиб. Я пробиваю номер, а это телефон, с которого спамят кредитами. Успокаиваю, объясняю: «В первую очередь информация (не дай бог) придет в военкомат, вам такое сообщат лично, не верьте незнакомым номерам...» А сначала приходилось даже выяснять, какая специальность военная и куда отправили — жены живут годами и не знают, какая должность у мужа. Вот через штаб и знакомых искала для них информацию.
Сын на передовой
Она говорит об этом почти спокойно, хотя мое сердце сжимается и ёкает — настолько важная и болезненная эта тема сейчас для каждого. Но разговор продолжается, и становится ясно: Ольга Шнайдер сама живет с этой болью каждый день, но другим дает поддержку и надежду. Супруг Ольги Ивановны служил комбатом саперного батальона и ушел на пенсию с должности начальника инженерной службы, сейчас он подполковник в отставке, работает в военкомате. Сын пошел по стопам папы, служил в этой воинской части, а с зимы — на спецоперации.
«Невестку ругаю иногда. Позвонит сын, а она ревёт. Я всегда говорю: «Ты что делаешь? Тебе тяжело, а ему там втройне тяжело. Поддержи, скажи: «Милый, у нас всё хорошо, мы тебя ждем».
«У нас тут у каждой можете спросить: там — муж, отец, сын… И помню, сначала соберемся все вместе, сидим и ревём от души. Тогда, в самом начале, мы не сдерживали эмоций, но сейчас уже научились. Понимаем, что это всё не на один день. И мы привыкли с этим жить и поддерживать других», — признается Ольга Ивановна, которая каждый день ждет весточки от сына. Он не просто там, а находится в самой гуще событий, и его специальность настолько рискованна, что ее название боязно произносить вслух. За эти месяцы она лишь однажды видела сына — в 15-дневном отпуске.
Он выходит на связь со спутника, на важный разговор — всего две минуты. Позвонит, а я ему: «Сыночек, жене позвони, у вас детки. А она мне всё расскажет», — говорит Ольга Ивановна, и в голосе звенят слезы.
— Вы знаете, я невестку ругаю иногда. Позвонит он, а она ревёт. Я всегда говорю так: «Ты что делаешь? Тебе тяжело, а ему там втройне тяжело. Поддержи, скажи: «Милый, у нас всё хорошо, мы тебя ждем». И я всем даю такой совет — им нужна наша поддержка! Недавно подвозила маму одного из ребят. Вдруг у нее звонок с незнакомого номера. Я глянула цифры: «Берите, это сын!» У нее голос дрожал, а после разговора ей говорю: «Теперь можете и пореветь». Я сама всегда так делаю, — признается амурчанка.
Дважды сын оказывался в самом пекле, говорит дрожащим голосом Ольга Ивановна. И — словно чудо спасало от самого страшного. «Сын, ты у меня дважды в рубашке родился. Значит, пройдешь всю операцию и вернешься домой», — с надеждой говорит женщина. А сын на это отвечает: «Мама, ты столько помогаешь людям, меня хранит твоя аура».
Мобилизация нагрянула нежданно
Сентябрь снова круто изменил жизнь — у всех, но для Ольги Шнайдер — особенно. Воинская часть Екатеринославки стала одним из пунктов приема в объявленной мобилизации. Несмотря на то что разговоры об этом ходили, решение президента всё-таки прозвучало как гром среди ясного неба. Сюда начали прибывать люди со всех уголков Амурской области. В магазине-кафе, которым заведует Ольга Ивановна, стало не протолкнуться. Пришлось поставить дополнительную кассу, а на подмогу частенько прибегала дочь-одиннадцатиклассница.
Сметали мужчины всё, поэтому предпринимательница сейчас скупает выпечку у нескольких пекарей Екатеринославки. «Да, кормят их, но многие же привыкли дома к питанию без ограничений, вот и приходят», — поясняет бизнесвумен. Не обошлось и без проблем: первые три дня, вспоминает Ольга Шнайдер, превратили часть в хаос. Причина — алкоголь.
— Дошло до того, что нетрезвые на моих продавцов уже кидались. Я была вынуждена обратиться к главе района, а он вышел на губернатора с просьбой запретить продажу алкоголя. И я благодарна, что меня услышали, и после этого уже был порядок, — отмечает Ольга Ивановна. — Вы знаете, очень много было недостоверной информации: что в военной части ничего нет, форму не дают, обувь не по размеру… Но поверьте мне — я здесь нахожусь целыми днями, всё проходило на моих глазах. Форму выдавали всем мобилизованным! Никто раздетым не остался. Шапки и ремни — новые. Да, берцы уставные — может, кому-то не нравились, и тогда человек себе покупал что-то другое. В первые дни спрашивали спальники, у нас не было, но мы заказали. Но потом повезли очень много груза со всех районов, выгружали машинами здесь, в клубе, и распределяли. Я даже сама «урвала» для ребят, которые уже на полигоне занимались.
Ольга Ивановна сама попросилась в созданный в районе оперативный штаб, так как постоянно общается с военными и знает их нужды. При своей неуёмности и неравнодушии честно говорит: «Я не волонтер». Даже немного обижена на это присвоенное кем-то «звание».
— Никогда не была волонтером. Волонтеры — это хорошо, а расскажите, что они сделали? Расставить в магазинах корзинки для сбора помощи может каждый. Это моё мнение, я имею на него право. Я знаю людей, которые не волонтеры, но столько вкладывают сил в помощь людям. Нужна была реальная помощь в первые дни, когда люди не знали, что происходит, семьи не понимали. Например, мобилизованные не знали, что нужно написать заявления в соцзащиту на выплаты на коммунальные платежи, пришлось мне рассказывать во всеуслышанье. Также про бесплатное питание детей в школах. Волонтеры… Волонтеры района хоть бы раз пришли сюда, в клуб, просто пообщаться с мобилизованными, где-то помочь, связаться с семьей, документы привезти, ведь люди со всей области ехали, — машет рукой Ольга Ивановна. — Представляете, приехали жены из Магдагачинского района, я полдня искала тут их мужей, просила для них встречу под свою личную ответственность. И люди счастливы. А когда люди счастливы — у меня в душе такая радость.
«Сейчас попробую узнать в штабе»
Так и выходит, что «не волонтер» всё время кому-то помогает. Говорит, кинула клич среди местных бизнесменов — собрали 64 тысячи рублей.
— Немного, но на рации хватило. Они нам скидывают фото, и мы видим — наши ребята всё получили. Сейчас собираем на квадрокоптер именно для разведки, и за неделю собрали 150 тысяч. Дело в том, что разведке нужен нешумный, а он дорогой. Понимаете, носками мы не выиграем. Да, Минобороны говорит, что всего достаточно — но это не так. Мы, семьи военнослужащих, с этим давно столкнулись. Сейчас в…на — это в…на дронов и артиллерии. И это нужно сейчас, — профессионально поясняет Ольга Шнайдер. — Конечно, гражданским трудно понять многие вещи. Я на полигон привезла девочку из Прогресса, посылки передать мобилизованным. Шли занятия на тактическом танковом поле — грохот стоит, мы-то уже знаем, стекла в машине опускаем, чтобы не повылетали. А девчонка так испугалась. После того как своими глазами увидишь, становится немного ясно, что происходит. Очень хорошая девочка, собирает помощь, передает адресные посылки. Мальчишке-сироте вот недавно привезла — собрали полный комплект первой необходимости.
«А вы видели видео, где наши ребята танки с дрона уничтожили? Наши, 38-я бригада! Я раз сто пересмотрела. Такая гордость берет. Просто умнички!» — с горящими глазами говорит Ольга Ивановна.
Услышав наш разговор, к столику подходит мужчина. «Помогите, пожалуйста, у человека бронь от Министерства обороны, а его не возвращают», — обращается он к Ольге Ивановне с ходу. «Сейчас попробуем узнать в штабе, — обещает она и добавляет уже мне: — На самом деле было такое, да, и пап с четырьмя детьми забирали. Но многих потом возвращали в семьи. Вот так и живем. Стараемся помочь».
Кстати, о своем участии в конкурсе «Поступки и люди» она узнала, когда уже прислали ссылку на голосование на сайте «Амурская правда».
120 заявок подано на областной конкурс социально значимых поступков «Поступки и люди». В нем 6 номинаций: «Во имя жизни», «Гражданская позиция», «Верность профессии» «Семейные ценности», «Забота о людях», «Своих не бросаем». Голосование за номинантов будет проходить до 15 ноября
— Это председатель общественного совета нашего поработала. Отправила меня на конкурс. Я удивилась, говорю: «А фото где взяла?» Нашла в местной газете, — смеется Ольга Ивановна.
У Ольги Ивановны большие планы.
— Из исправительной колонии Среднебелой на меня вышел начальник производства и сам предложил идею. Сейчас хороший спальник на -35 градусов стоит пять и больше тысяч. Мы просчитали: с моим материалом цена составит максимум 2 500. И это хороший спальник! То есть они в Среднебелой будут шить, а мы — реализовывать. Остановились с ними на форме, нательном белье и спальниках. Этот проект мне нравится. И люди, которые находятся там, будут вносить свой вклад, и мы собьем цену рынка — зачем китайские покупать, если можем свои хорошие продавать? Сейчас ждем ткань и начнем воплощать задумку, — говорит Ольга Ивановна.
Воинская часть, администрация, кладбище, полигон, магазины — она постоянно куда-то спешит, решает, объясняет, иногда — требует. Кажется, для этой женщины не существует закрытых дверей и нерешенных задач. А ее твердая уверенность в том, что всё будет хорошо, дает большую надежду — простым людям, далеким от военного дела.
Если вас мобилизовали: какие новые гарантии и преференции получили амурчане и их семьи
Возрастная категория материалов: 18+
Бывший алкозависимый стал психологом и открыл в Благовещенске реабилитационный центр
Добавить комментарий
Комментарии