Редкий экспонат константиновского музея — старинные немецкие часы из дома немецких поселенцев.Редкий экспонат константиновского музея — старинные немецкие часы из дома немецких поселенцев.

Здесь жили немцы

Лишь их природная аккуратность и национальная педантичность до сих пор служат указателями — здесь жили немцы. В Константиновском районе часто встречаются ровные как под линейку тополиные рощи, одичавшие плодоносные сады, посыпанные песком дорожки. Все это среди пустырей и зарослей дикой полыни. Остальное распродано, разграблено, сожжено и пропито. Не вчера и не сегодня — много лет назад.

— Плач стоял на всю округу, вместе с немцами ревели и мы — русские, — вспоминает одну из ночей 1939 года жительница Константиновки Александра Черникова. — Рядом с нами находился немецкий колхоз «Энгельс». Машины грузовые, много, среди ночи приехали и всех колхозников туда погрузили. И взрослых, и детей. Вещей совсем чуть-чуть брать разрешали. Куда увезли — не знаю. Мой брат потом бегал в их село, там все как вымерло. Принес какие-то шкатулки, внутри еда. Мама говорит ему — это баночки. Мы не знали такого, чтобы салаты куда-то раскладывать и где-то хранить. Но это же немцы, очень аккуратные люди.

Немецкие и русские дети играли в одни игры, много общались. Но вот по виду и поведению различались кардинально. Немцы от мала до велика любили приодеться, всегда чистенькие, отглаженные. А еще очень изобретательные и любопытные.

— Одетые не по-нашему, но говорят по-русски, — вновь делится Александра Черникова. — Помню, часто торговать к нам приходили. Мед приносили, которым у нас никто не занимался, ткани, чайники всякие, да заварники деревянные. Все расписанное красками. Еще у них мазь имелась лечебная, любые раны заживляла. Хорошие у нас отношения с ними были, но обособленность все же чувствовалась.

Обрусевшие поколения

До недавнего времени немецкий сельскохозяйственный феномен в Амурской области всерьез не изучался. Множество противоречивых фактов, событий, упоминаний говорят лишь об одном — немцы пострадали за свое трудолюбие и национальность. Галина Ивановна Черненко, школьный учитель и руководитель краеведческого кружка, сумела обобщить информацию из разных источников. В помощниках ее воспитанники и работники районного краеведческого музея.

Читая обобщенный материал, диву даешься работоспособности немецких трудяг. Их массовое переселение на Дальний Восток началось еще в начале прошлого века. Это были уже наши, обрусевшие поколения немцев, родившиеся где-нибудь в Восточной Сибири, Центральном Черноземье или в Украине. Это их предки обосновались в великой империи с легкой руки Петра. При этом они сумели остаться немцами, сохранить свою культуру, менталитет и этнос. Но так было до поры.

Блондинки из глубинки

200 немецких семей прибыли на земли Константиновского района (в то время Тамбовского) в 1927 году. Недавно отполыхало Зазейское восстание, хлеборобное казачество оказалось выкошено под корень. Страна голодала, а на плодороднейших землях пограничного Приамурья некому работать. Немцы взялись за дело основательно. Создали 8 сел, подняли засыпные дома, засадили округу плодовыми деревьями.

Стены домов были двухслойными, внутрь засыпались опилки или земля. Жилое помещение, колодец и сараи для скота — все под одной крышей. В немецких селах совсем не имелось заборов, зато много зелени. Тополя сажались вдоль улиц в два ряда, дорожки посыпались песком.
В Зильбергфельде работала больница, а в Розентале — первая ветлечебница. Коренные амурчане отказов в помощи не слышали. Село Блюменорт славилось средней школой, где 8 групп детей обучали немецкие учителя. Русским детям также находилось место за партой. Старожилы так описывали немецких школьниц: очень дисциплинированные, вежливые, маленького роста, почти все блондинки. Хорошо рисовали и уверенно говорили на русском языке. Вот вам и российская глубинка.

Бегом в Китай

— Из местных здесь голытьба одна оставалась. Работать никто не хотел, не все, но многие переселенцам завидовали, козни строили. Немцы впервые посеяли сою и подсолнечник, выращивали картофель, пасеками обзавелись. Потом началась коллективизация, немцы сопротивлялись, — делится своими исследованиями Галина Черненко. — Возле сегодняшнего села Дим располагалось немецкое село Шумановка. Все жители в одну ночь собрались и переправились в Китай. Чувствовали, что за ними придут. Дело было в декабре 1930 года. Утром коровы мычат, печи теплые, а людей нет. И это не единственный случай. Другим повезло меньше. Сгоняли в машины по ночам и увозили в неизвестном направлении.

Кто остался — приняли условия советской власти. Самым первым и крупным немецким колхозом стал «Штерн» в селе Клейнфельде. Он располагался между Крестовоздвиженкой и селом Ключи. В него вошло 28 дворов, 143 человека местных жителей. Председателем был Петр Майтлер. К тому времени почти все местные немцы носили русские имена и родные фамилии.

К началу коллективизации немцы уже имели самое современное сельхозоборудование. Помимо гужевого транспорта активно эксплуатировалось 10 «полуторок».

Проповедь на немецком

Несмотря на богатые урожаи, колоссальную помощь голодающим регионам, амурские немцы жили в состоянии постоянного страха. Их арестовывали и расстреливали в благовещенской тюрьме по совершенно надуманным причинам.

«Председателем колхоза был сначала Герцен. Вечером сидит в конторе и разговаривает по телефону с немцами из колхоза «Звездочка». Мой муж сообщил в органы, что председатель часто с другими немцами общается. Его арестовали вместе с семьей. Мы верили, что наши немцы — это связующее звено между гитлеровцами и японцами», — показания свидетельницы.

Гонениям подвергались учителя и даже священник. Дирксен Бернгард Генрихович из Клейнфельда арестован в марте 1930 года. Будучи проповедником, служителем культа немцев-меннонитов, вел службы на немецком языке. Выслан вместе с семьей в Николаевский-на-Амуре округ.

***

За помощь в подготовке материала благодарим краеведческий музей Константиновского района и лично Галину Ивановну Черненко.

Корреспонденту АП удалось разыскать амурскую немку, одну из последних участниц тех тревожных событий. Рассказ о ней здесь. 

*** 

Советский танк на немецкие деньги

В годы войны амурские немцы из числа спецпоселенцев развернули стахановское движение, перевыполнение плана среди них достигало 1000 процентов. Даже оказавшись в трудовом рабстве, они не перестали быть патриотами своей новой, неблагодарной Родины.

В 1943 году в столицу Бамлага — город Свободный — пришла поражающая цинизмом телеграмма: «Начальнику колонии, начальнику политотдела, секретарю парторганизации. Прошу передать товарищам стахановцам Шмидту, Дитриху, Штольцу, другим рабочим и служащим немецкой национальности, собравшим 35 тысяч рублей на изготовление танков, мой братский привет и благодарность. И. Сталин».

 Мебель за мешок картошки

Среди немцев были первые на Амуре полеводы и комбайнеры, участники московской ВДНХ и просто умные, трудолюбивые, грамотные люди. Их жизненный путь ограничен короткими и жесткими фразами: расстрелян, выслан, арестован. Перед самой войной немецкие поселения на Амуре перестали существовать. Их решили убрать подальше от границы и возможных связей с японцами. Как правило, детей отправляли в детские дома, а взрослых, включая женщин с 16 лет, — за колючую проволоку трудовой армии.

Их дома заселяли украинские переселенцы — в большинстве своем бедные и ленивые. Немецкая мебель менялась на мешок картошки, постройки разбирались на дрова. Понадобились месяцы, чтобы от немецких колхозов и поселений не осталось камня на камне.

Возрастная категория материалов: 18+