На месте разрушенной нефтебазы теперь муравьиное царство. Фото: Андрей АнохинНа месте разрушенной нефтебазы теперь муравьиное царство. Фото: Андрей Анохин

— Наш русский человек, он же с ленцой. Если на въезде в рощу шлагбаум поставить, то уже не каждый захочет выйти из машины и открывать себе проезд, — философски рассуждает Игорь Геннадьевич. — Беда в том, что по закону роща ничья, огораживать ее нельзя. Вот и пользуются все кому не лень. То трактор проедет, то отдыхающие набедокурят. Раньше возле рощи располагалась нефтебаза. Потом ее разрушили, но природа долго еще не могла в себя прийти. Ее десятилетиями травили. Лишь спустя годы муравейники стали появляться. Я долго за ними наблюдал — новые возникали только в западном направлении. Лишь недавно колония стала разрастаться на восток. Это, значит, экология восстанавливается. Как можно губить такую красоту?

В борьбе за природную красоту Игорь Остапенко далек от идеологий и фанатических принципов. Лишь бы людям комфортно жилось, дышалось легче да округа глаз радовала. В этом деле весьма преуспел. Вот уже 17 лет он возглавляет народный экологический проект «Оставит каждый память о себе». Техническое обеспечение взял на себя СХПК «Простор». Подключились родственники, друзья и соседи.

Спустя годы плоды начинания пожинает вся округа. За грибами в молодой сосняк, что вырос за эти годы на другой окраине Лугового, приезжают ивановцы, жители Козловки и Ерковцов. Луговчане не жадничают — всем хватит.

За грибами в молодой сосняк приезжают ивановцы, жители Козловки и Ерковцов.

А начиналось все с простого человеческого желания сделать окружающий мир чуточку лучше. В 2000 году Игорь Геннадьевич вместе со сподвижниками кинули клич — пригласили односельчан высадить по одному деревцу на заброшенном пустыре. Традиция прижилась. Народ настолько воодушевился, что собирается ежегодно. Сажают уже не по одному саженцу — пачками. Площадь соснового бора достигла семи гектаров.

— Глазу было негде зацепиться, одна пустота. А в прошлом году я одна там шесть ведер маслят набрала, — делится Екатерина Федотовна Мазанка, бывшая доярка. — Нам с дедом давно за семьдесят, но он у меня до сих пор на каждую посадку ходит. И внуки, и дети за ним. Там теперь красота такая, душой отдыхаешь. Осталось белок завести.

На вопрос о плате за труды Игорь Остапенко устало отмахивается.

— Мой зять так говорит: «Мы на этой земле столько дел делаем, что если за каждое благодарить, то никаких карманов под деньги не хватит», — заключил Игорь Геннадьевич.