Большой террор в АП
Начало массовых репрессий в стране хорошо заметно по кадровым записям 1937 года. Наказания за ошибки, недобросовестную работу или выход на работу в пьяном виде сменяются увольнениями по невнятной причине — «из-за невозможности использовать в работе». «Считая невозможным использование Горбунова в партийно-советской печати и в «Амурской правде» в частности, снять его с работы заведующего культурным отделом и уволить из аппарата редакции с 9 мая», — один из подобных приказов, подписанных редактором А. Котовым.
87
листов занимают приказы по редакции за 1936-1937 годы, 44 листа в книге за 1941-1942 годы
9 октября с такой же формулировкой Котов освободил от должности секретаря редакции тов. Ложкина, поставив на его место И. Белова. А через четыре дня обком ВКП(б) снял уже самого Котова. К концу года в приказах об увольнении сотрудников АП уже прямым текстом пишут о связях с врагами народов и арестах НКВД. Всего за неделю, с 29 ноября по 6 декабря 1937 года, из редакции уволены «исключенные из рядов ВКП(б) за связь с врагами народа» выпускающий редактор, работник типографии и новый секретарь редакции И. Белов. Также продолжают избавляться от журналистов, которых больше «невозможно использовать в работе».
4 декабря появляется приказ об увольнении заведующего конторой и бухгалтера «Амурской правды» Георгия Кислицына, арестованного органом НКВД. Судьбу бывшего бухгалтера можно проследить по «Книге памяти жертв политических репрессий Амурской области»: в апреле 1938 года он был приговорен к высшей мере наказания с конфискацией личного имущества.
В интервью бывшему редактору АП Александру Филоненко в 2008 году один из ветеранов газеты — Федор Лобанов, вспоминал это время. Его приняли на работу в редакцию 10 декабря 1937 года на должность литературного сотрудника.
— Журналистов в «Амурке» тогда почти не было — всех пересажали. Редактор тоже был арестован. Подписывал газету к печати лектор обкома КПСС по фамилии Фишер. Этот самый Фишер к концу первого для меня рабочего дня повез показывать предназначенное мне жилье. Приехали в какой-то рубленый дом. Вся обстановка в комнатах не тронута. Даже детские игрушки на кроватях лежат. Говорит мне Фишер: «Здесь будешь жить!» Спрашиваю: «А где хозяева?» — «Они уже не вернутся, их посадили», — развернулся и ушел. Проснулся я среди ночи, и так мне жутко стало. Шинель в руки — и за дверь. Это ж надо — игрушки есть, а детей нет! Они что, тоже враги народа? — вспоминал Федор Евстафьевич.
К слову, один из последних редакционных приказов за 37-й год, принятый 25 декабря: «Для организации новогодней детской елки в издательстве отпустить из средств редакции 250 рублей». Подписывал его уже не Фишер, а новый ответственный редактор — Василий Овчинников.
Большая часть всех записей в приказных книгах касаются отъезда журналистов в командировки и возвращения их них. Амурправдисты посещали районы с завидной регулярностью, причем в один день из редакции могли уехать семь человек.
Редакторская текучка
За два неспокойных года — 1936-1937 — в «Амурской правде» сменились несколько редакторов. В начале 1936 года Г. Гетэй, руководивший газетой два года, ушел на другую должность, временно исполняющим дела редактора стал сначала В. Татаринов, а затем Н. Мареев. А 7 августа по решению амурского бюро обкома ВКП(б) ответственным редактором АП назначен А. Котов. Спустя год, 13 октября 1937 года, обком снимает его с должности. Причина отставки не указана, но по свидетельству современника, Котов был арестован. Врид редактора назначен Э. Фишер, который занимал этот пост два месяца. С 10 декабря 1937 года ответственным редактором «Амурской правды» утвержден Василий Овчинников, он будет руководить газетой следующие два года.
По законам военного времени
В начале 1940 года в редакции «Амурской правды» работают 49 человек. Но с началом войны часть сотрудников постепенно увольняют в связи с сокращением штата.
В начале четвертого десятилетия газетчиков жестко наказывают за прогулы. В январе 1940-го за невыход на работу уволены два корректора. В августе заведующая отделом писем товарищ Березина на день опоздала на работу из отпуска — дело ее передается в прокуратуру для привлечения к судебной ответственности.
Кроме того, лишиться места можно было за «опечатки политического характера». Еще тремя годами ранее в «Амурской правде» за такое выносили только строгий выговор с предупреждением.
500
рублей составлял литературный гонорар в среднем на номер в 1937 году, дороже всего оплачивались рассказы и фельетоны.
С начала Великой Отечественной войны редакция живет по законам военного времени. С 22 июля 1941 года, согласно постановлению об обязательной противовоздушной и противохимической подготовке населения, все сотрудники должны регулярно посещать занятия по ПВКо и неукоснительно выполнять задания руководителя.
С июля 1941 года сотрудники «Амурской правды» начинают пополнять ряды Красной армии. В первый год войны на службу в РККА отправились пять работников «Амурки»: от простых корреспондентов до замредактора.
При этом требования к дисциплине в редакции только ужесточаются. Приказы четко регламентируют приход и уход с работы каждого сотрудника и время, отведенное на обед. Оставление рабочего места без разрешения редактора приравнивается к дезертирству. Так, 20 ноября 1941 года два подчитчика газеты ушли из редакции на два часа по личным делам. Одного из них предали суду, как прогульщика. Его коллегу от аналогичного наказания спасла беременность, женщине вынесли строгий выговор. «Подобное преступное отношение к исполнению своих обязанностей в военное время равносильно дезертирству с фронта», — говорится в приказе ответственного редактора Королева.
Оставшиеся годы Великой Отчественной, судя по записям в книгах приказов, проходят без серьезных нарушений со стороны сотрудников. А в первые послевоенные годы редакция бросает силы на борьбу с пьянством и халатностью среди журналистов. Корреспондентов наказывают за плагиат, за невыполненные задания, а также за непроверенные факты.
Амурправдисты в «Книге памяти жертв политических репрессий»
Альбинский Павел Иванович, родился в 1904 году. Работал завотделом писем редакции. Арестован 4 августа 1938 года по ст. 58-1 «а», 58-7, 58-8, 58-11 УК РСФСР. Постановлением 4 отдела АОУ НКВД от 27 января 1939 года дело прекращено.
Зверев Сергей Петрович, родился в 1902 году. Работал репортером. Осужден тройкой ОГПУ ДВК 26 января 1934 года к 10 годам концлагерей.
Кислицын Георгий Сафронович, родился в 1904 году. Работал бухгалтером. Осужден выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР 2 апреля 1938 года к высшей мере наказания с конфискацией личного имущества.
Кривошеин Петр Семенович, родился в 1904 году. Работал водителем. Арестован 29 апреля 1938 года по ст. 58-7; 58-8; 58-11. Постановлением следственной части АОУ НКВД от 28 марта 1939 года дело прекращено.
Кузнецов Вениамин Митрофанович, родился в 1909 году. Работал маляром. Арестован 10 сентября 1938 года по ст. 58 УК РСФСР. Постановлением 3 отдела АОУ НКВД от 20 января 1939 года дело прекращено.
Плоткин Владимир Рафаилович, родился в 1900 году. Работал корреспондентом. Осужден Военной коллегией Верховного суда СССР 2 апреля 1938 года. Расстрелян.
Соловьев Георгий Иванович, родился в 1908 году. Работал фальцовщиком в типографии. Арестован 11 декабря 1937 года АО УНКВД без предъявления статьи. Приговором выездной сессии Военной коллегии Верховного суда СССР от 14 мая 1938 года по ст. 58-1а; 58-8; 58-9; 58-11 УК РСФСР осужден к высшей мере наказания. Расстрелян в тот же день.
Софийский Евгений Геннадьевич, родился в 1910 году. Работал референтом. Арестован 10 апреля 1933 года. Постановлением тройки ПП ОГПУ ДВК от 17 августа 1933 осужден как социально-вредный элемент к 3 годам концлагерей.
Усков Иван Акимович, родился в 1893 году. Работал заведующим печатным цехом в типографии. Осужден ОС при НКВД СССР 4 марта 1930 года по ст. 58-10 УК РСФСР к 3 годам концлагерей.
Возрастная категория материалов: 18+
Уважаемый ПК, вы большой журналист! А как вы градацию проводили? Кто из тех тысяч погибших на лесоповале был невинный, а кто виновный? Или погибшие виновные уже миллионами исчислялись? Если верить исследованиям по этой теме, то наибольшая смертность достигала в периоды Великой Отечественной войны. Но смертность в это время и на воле как-то не уступала. Сейчас-то мы тоже, очевидно, под ковровыми бомбардировками и в горящих амбарах находимся? Ну и немножко голодаем, получается, особенно в отдельных блокадных территориях. Ах, да. И под Москвой у нас там должно что-то происходить. Нет? А про тысячи невинных, которые сидят сейчас вы глаза мне открыли. Как же так-то? Да не ужели демстрой такой же страшный как... ой! Наверное, нельзя такое писать. А то постучат люди в дверь, воронок приедет.
— Ленин (гость)о, вот они, теперь я спокоен
— Андрей МитрофановТоварищ Ленин, вы большой учёный!
Сейчас хоть невинно сидящие не гибнут тысячами на лесоповалах и рудниках.
— ПКУ Андрея Митрофанова, очевидно, есть документы на руках и он точно знает кого за что осудили. Или опять из серии: «кровавыйрежЫм, всеневинныежертвы, мыдолжныпокаяться»? Вот Ольга Тур интересуется, мол, «как можно было это пережить». Да так же как и сейчас. Полюбопытствуйте сколько сейчас граждан сидит в местах заключения. Сидит их не меньше чем тогда. Но вы почему-то этого даже не заметили. Через какое-то время особо пострадавший тоже напишет «Архипелаг ФСИН». Будет интересно.
— Ленин (гость)а где же эти, которые «вы всё врёти это правда были враги сталин ничего не знал»? странно даже
— Андрей МитрофановНегусто... В «еврейке» поболее будет...
— чаро (гость)Как можно было это пережить... Не дай Бог.
— Ольга Тур