На Тукурингре только девушки: журналист переночевал в тайге, пообедал у берлоги и слепил снеговика

Отряд с косичками

Наверное, на тот момент руководитель туристической фирмы Андрей Давыдюк и сам не подозревал, каким приключением для него обернется очередное путешествие по маршруту. Рюкзаки в дорогу собирали четыре девочки. Помимо меня — журналиста-телевизионщика, моя коллега Маша Гумлевая (на тревел-квест мы с ней отважились, не сговариваясь), фотограф из Белогорска Саша Бушина, которая поехала в горы, чтобы разгрузиться от суеты будней и заодно поймать на камеру северный закат, и Света Глухова — мама троих детей, которая поет в хоре «Возрождение», а в свободное время покоряет горы (на ее счету Эльбрус, например).

Фото: Александра Бушина

Сопровождать группу с косичками, помимо Андрея, который не только исходил таежную тропу, но и не раз пролетал над ней (он — бортинженер Ми-8), собирался местный житель Валерий, ходивший один в тайгу с четвертого класса. Для защиты от диких животных он прихватил с собой ружье, а для дальней дороги — пару-тройку рассказов о том, как распознать дикую ягоду или где увидеть рысь.

Мы приехали на кордон «Каменушка» Зейского заповедника и собирались выдвигаться в путь. Утеплялись городские туристы основательно. Колготы с начесом, шерстяные носки, вязаный свитер с горлом, под ним водолазка, а сверху лыжный костюм, шапка, перчатки, дождевики и, конечно, резиновые сапоги. В Благовещенске в тот день было солнечно и +20, в 63 километрах от Зеи шкалу термометра сдувало ветром к нулевой отметке и шел дождь. От этого запахи вокруг были отчетливее и смешивались в коктейль из ароматов пахучей хвои и терпких берез, таежных трав и трухлявых вековых пеньков. Так говорили спутницы.

Я шла в поход простывшая, дышала ртом. Хотя рот, наверное, и так бы не закрылся — от потрясающей красоты, ведь у подножия Тукурингры царила золотая осень. Это когда под ногами мягкий зеленый ковер, а деревья горят ярко-желтым пламенем листьев, кое-где вспыхивая бордовыми всполохами. Но спустя километра три (это чуть меньше полпути) дождь прекратился, ему на смену пришел мокрый снег, а в траве уже показались белые островки хрупких сугробов. Мы шли, тяжело дышали и обливались потом. Андрей приговаривал, что лучше семь раз вспотеть, чем один раз покрыться инеем. Шутил, что турист должен страдать, и не разрешал сбавлять темп. Нам было нужно до усиления ветра и наступления темноты добраться до горного приюта «Банный».  

У берлоги с бутербродами

Первый привал — у медвежьей берлоги, заброшенной владельцем и обросшей мхом: яма под громадным деревом среди корней, похожих на чьи-то щупальца. Достаем бутерброды, пьем горячий чай из термосов. Кажется, все самое сложное позади, но тут Андрей сообщает: сейчас начнется настоящий подъем. Советует подобрать себе в лесу трекинговые палки, чтобы взобраться без потерь.

Оставшиеся километры будто ползем. Накануне синоптики обещали, что выпадет 7 сантиметров снега. Ошиблись — сугробы были раз в пять выше. И если кто-то из нас не попадал в натоптанные следы Валеры, то проваливался чуть ли не по пояс, если не грохался в снег от усталости и бессилия. Ко всему прочему, ветки кедрового стланика — не высокого, но раскидистого хвойного дерева — были так густо засыпаны снегом, что малейшее неточное движение головой — и за шиворот просачивалась горсть мокрого бодрячка.

Когда пришли к месту, я чуть не расплакалась. Силы кончились, ноги, несмотря на защиту, промокли и замерзли, а по телу ручьями лился пот. Я даже не сразу заметила красоту горного приюта «Банный». На высоте в тысячу метров над уровнем моря на лесной опушке без единого гвоздя построили зимовье для инспекторов Зейского заповедника — теперь здесь ночуют туристы.

Фото: Александра Бушина

Тут и избушка с печкой, и пара лабазов на курьих ножках, и душ, и кухня, сделанная в форме эвенкийского чума, внутрь которого гостеприимно зазывает самый настоящий костер. Только я присела и сняла сапоги, которые за 3,5 часа пути стали на пару размеров меньше, как от ног повалил пар — через минуту я начала как будто полностью таять. Мужчины срочно кипятили воду в черном от копоти чайнике и уже готовились ставить ведро с картошкой на искрящуюся таежную плиту. Девчонок нужно было отогревать горячим ужином. Благо до чистой воды в роднике пару минут пешком. Если бы поход случился на пару месяцев позже, воду для кухни и личной гигиены пришлось бы топить из снега. Хорошо, что в этих диких местах он по большей части не тронут.  

Когда в тарелке оказался суп с макаронами и тушенкой, а на столе галеты и чай со сгущенным молоком — жить стало легче. Мы попросили добавки у шеф-повара Андрея, поделились печеньками с бурундуком, прискакавшим на голоса, и даже угостились яблоками, которые, как подметил Андрей, остались от белок-хохлушек: ни одно из трех хранившихся в лабазе не было съедено полностью — зато каждое надкусано. Вот тут даже появились силы смеяться.

В гостях у мышки

Спать я легла часов в 9 вечера — сморило махом. Общей для всех шестерых кроватью стала деревянная лежанка, укрытая несколькими слоями спальных мешков. Перед тем, как закрыть глаза, видела, как красивая блондинка Саша — классический городской житель квартиры со всеми удобствами — впервые топит печку: подбрасывает дровишки и завороженно смотрит на огонь. В эту ночь мне ничего не снилось. Часов до пяти утра.

Я вскочила от возгласа: «Мышь!» Рыжая полевка свалилась с потолка на Андрея, он машинально пихнул ее в нашу сторону, мышь перелетела через одного человека и упала мне в ноги. То ли куснула, то ли царапнула за палец. Я успела потерять дар речи, тут же просипеть что-то невнятное, включить телефон и увидеть, что грызун мечется по лежанке в поисках спасения. Я тряхнула ногой, возмутитель спокойствия свалился вниз и убежал. Все случилось за три секунды. Потом нам открыли простую таежную истину: на ночь в зимовье ни в коем случае нельзя оставлять на столе печенье, ведь среди коренных жителей кордона найдется немало желающих им полакомиться.   

Подъем в 8 утра в глухой тайге потрясающе красив. В маленькое окошечко в деревянном домике уже вовсю пробирались лучи солнца, трещали дрова в  печке, девчонки умывались родниковой водой, из трубы импровизированной кухни валил дым — наши главные таежники кипятили воду, чтобы можно было запарить кашу и выпить кофе. Мы готовились покорять одну из вершин Тукурингры. Ввысь нужно было подняться еще на 200 метров. Погода стояла хорошая: небо чистое, ветер утих. Нам обещали прогулку.

Фото: Александра Бушина

Но как только женский отряд начал путь по заповедному лесу, ветки то и дело стали хлестать по лицу. Мы не пробирались, а продирались, как сказала Света, к горному пику. С набором высоты путы деревьев-великанов слабели, они уменьшались в росте, мы начали встречать карликовые березки, крошечные елочки, просто утонувшие в сугробах, — перед нами расстилалась тундра. Сашка не упустила возможности попробовать снежок, Маша, которая шла позади всей группы, радовалась, что впереди утоптанные следы и она  шагает увереннее всех, Света припевала, что «ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету». А я снимала с себя свитер (было уже жарко), а заодно фотографировала на камеру телефона виды осенне-зимней горной тундры. Она такой красоты, что словами не опишешь.  

Закаты и путь домой

Через два часа мы дошли до нашей первой вершины — 1 200 метров. Посчитали, что с начала пути, если учитывать, что город Зея находится на 400 метрах над уровнем моря, мы преодолели примерно 270 этажей без лифта! Рванули еще на сотку выше, но руководитель группы решил: погода меняется, поэтому  рисковать не стоит. На горном куполе выл ветер. Мы присели отдохнуть и пообедать. Андрей и Валера раздали отряду фасолевую кашу с мясом. Подкрепились — и снова появились силы. Нам пришло в голову скатать снеговика в честь восхождения. Хотели изобразить девочку — скажем так, памятник женской отваге. Получился мальчик грузинского происхождения. Вылепить более деликатный нос не удалось — замерзли руки и ноги. А это означало, что нужно скорее возвращаться.

К зимовью мы спустились минут за 40. Склон был такой резкий, что ноги просто бежали вниз: только и успевали тормозить палочками-выручалочками. Пока добирались, надышались тайгой так, что захотелось продолжения: девчонки нашли таз, набрали туда родниковой воды, вскипятили ее на печурке, выложили дно кедровым стлаником — и вуаля. Говорят, велком в Tukuringra Village Luxury Resort — ноги парить!  

Заканчивался второй день без душа и кремов, без связи, соцсетей и телевизора. Нас потянуло на закат. «Тут такие закаты! Яркие, каждый день по-особенному красивые — влюбитесь бесповоротно и окончательно», — пообещал Андрей.

Мы прошли пару сотен метров от зимовья к Грозовому плато — куче огромнейших камней, которые лежат тут много веков и по которым каждый раз в грозу небо метает молнии. Да так, что эти ожоги отпечатываются и видны невооруженным глазом. Тут солнце особенно живописно уходит в горы. Мы смотрели, фотографировали, молчали, думали, пели. Иногда хотелось заплакать от такой красоты — ну а что, у нас же девчачья группа. Все друг друга понимали.

Утром собирались домой... Сашка говорила, что не хочет: в городе работа и много дел. Я мечтала, что вот бы съездить в Благовещенск, обнять семью, рассказать о походе друзьям, кого-нибудь забрать с собой и вернуться обратно еще на пару дней. Мы вновь пробирались сквозь ветки. Вновь зима передавала права осени — хозяйке сентября, снег таял по пути, из-под него все ярче проступала зелень. Вновь спускались намного быстрее, чем шли в гору. И даже поставили рекорд — добрались до кордона за 1 час и 57 минут. Это на 3 минуты быстрее, чем самая проворная предыдущая группа. За нами приехала «буханка».

Светило солнце. Мы наскоро снимали резиновые сапоги, теплые штаны и куртки. Одежда насквозь пропахла костром и горным ветром Тукурингры — стирать такие воспоминания жаль. Да и трудно. Говорят, чтобы избавиться от таежного аромата, нужно три раза прокрутить экипировку в стиральной машинке. Я решила, что хватит и одного. Рюкзак закину на балкон — пусть напоминает об осеннем походе на прекрасный амурский север. И ждет июня. Я мечтаю увидеть цветущую горную тундру.   

От школьников до судей: туризм в заповеднике набирает популярность 

Фото: Денис Стадников

  — Спрос на таежные походы к хребту Тукурингра растет, а туризм по местным заповедным тропам становится модным, — говорит директор Зейского заповедника Сергей Игнатенко. — Наши сотрудники проложили маршрут лет пять назад. Так, чтобы он был доступен многим, даже детям. Подъем относительно крутой, но при этом выбиралась самая пологая тропа, препятствий в пути, кроме ручейков, густо переплетенных корней деревьев, нет. Однажды маршрут смог преодолеть пятилетний ребенок (правда, в основном, на руках у родителей). Сначала по тропе проходили по 20—30 человек в год, а только за первые 10 дней 2019-го — 35 любителей природы, в целом за год — в 10 раз больше. И если раньше в основном в такое путешествие пускались группы школьников из Зеи, то сегодня отваживаются и пенсионеры, которым порой под 70, и молодые люди 30—40 лет из Благовещенска и других отдаленных отсюда населенных пунктов. Раскручивает Тукурингру и Андрей Давыдюк, большая работа ведется им в соцсетях. В прошлые выходные перед вами на зимовье «Грозовое плато» отдыхала группа из 12 человек, а параллельно с ней на зимовье «Гальцы» — 4 семейные пары. В этот раз вы также заняли домик на "Грозовом плато", а в «Гальцах» — несколько офисных работников из Зеи, все женщины.

В год мы сможем принимать у себя до 500—700 туристов и обходиться своими сопровождающими, а дальше — будем думать. Уже сейчас есть мысли утеплить чум, сделать так, чтобы дым лучше вытягивался наружу — тогда в нем можно будет даже новый год встречать. География наших маршрутов расширяется.

Ваша группа начинала свой путь с кордона «Каменушка» (располагается на 63 километре трассы «Зея—Береговой»), поднималась 6 километров до горного приюта, а потом еще 1,5 до самого хребта Тукурингра. Есть и другой вариант: трогаться в путешествие с 52 километра трассы и идти до зимовья по тайге 8,5 километров, а оттуда до верхушки горы рукой подать — всего 500 метров. А можно и так еще: подняться до Грозового плато, пройти на следующий день по хребту 14 километров и переночевать в зимовье «Гальцы», на третий день спуститься к 52 километру дороги Зея—Береговой. Путь по самому хребту в этом случае займет от шести до восьми часов. Дорога будет просто роскошной красоты — внизу взору откроются живописные северные долины.

Идти не очень сложно — инспекторы заповедника пропилили проходы в стланике. Так что по этому маршруту уже гуляли и школьники, и судьи областного суда.

Возрастная категория материалов: 18+