Нед Келли — исторический персонаж, который, как это часто бывает с подобными личностями, успешно числится и в благородных разбойниках, и в обычных бандитах и убийцах. Во второй половине XIX века он терроризировал колониальную Австралию, стреляя в полицейских и нападая на банки — недолгая, но и нескучная жизнь бунтовщика вполне логично завершилась виселицей. Она же становится финалом «Подлинной истории»; впрочем, Курзель уже в начальных титрах даёт понять публике, что первое слово в  названии его фильма является исключительно лукавством. Подробный рассказ о том, как сын вора и, вероятно, проститутки дошёл до такой жизни, что стал носить на голове пуленепробиваемую кастрюлю, устраивать попойки со взятыми в заложники гражданами и на досуге сочинять антиправительственные манифесты, без труда можно найти в многочисленных источниках. К вышедшему на российские экраны творению австралийского режиссёра эта необыкновенная биография имеет довольно посредственное отношение: К проекту присоединилось достаточно актёров с хорошей репутацией — как ни странно, среди них отсутствует любимчик постановщика Майкл Фассбендер. Главную роль исполнил Джордж Маккэй, совсем недавно сделавший себе имя благодаря военной драме «1917», на втором плане сыграли Чарли Ханнэм, Рассел Кроу, Николас Холт и Эсси Дэвис. Для довольно скудного общего количества персонажей фильма этого более чем достаточно: в конце концов, даже особенно важным для сюжета действующим лицам в «Подлинной истории» выделяются не очень внятные эпизоды, они приходят ниоткуда, чтобы сотворить то или иное похабство и раствориться в пустоте. По известной традиции в сценарии нет никого, кто мог бы считаться положительным: даже невинные младенцы явно намерены стремительно вырасти в сторонящихся ванны и расчёски клятвопреступников. Викторианская Австралия — полигон для выживания, площадка для своеобразной «Королевской битвы». Закон здесь вершат нахальные констебли, все как один абсолютно отмороженные: за любую провинность местное население (состоящее из сосланных британских каторжников) подвергают жестоким экзекуциям, поднявший руку на представителя власти карается без всякого права на оправдание. В такой обстановке и растёт юный Нед. 

Курзель, наобещав публике в трейлерах нечто вроде жестокого и динамичного философского боевика с элементами театральности, вместо этого снимает занудный киберпанк без приставки «кибер». Детство главного героя занимает добрую половину экранного времени «Подлинной истории»: при этом режиссёр самым издевательским образом повторяет раз за разом одни и те же тезисы о том, что из такого сора, в общем-то, никаких стихов обычно не вырастает. Будущее белокурого мальчугана отлично просматривается в первой же сцене, когда он сквозь щель в стене развалюхи, приютившей семью Келли, наблюдает, как его мать расплачивается собой с человеком в форме, а отец прогуливается неподалёку с очередным младенцем на руках. Но такпросто зрителю не отделаться: Нед будет очень долго постигать школу жизни, потому что в другую школу любящая матушка его не пустит. Режиссёр беспощадно расправляется с понятием родительской заботы: эти люди, конечно, погладят по голове и помогут заснуть, но при удобном случае всё равно совершат такую гадость, что поневоле пойдёшь грабить дилижансы, караваны и всё, что попадётся под руку. В какой-то момент, наконец, явится констебль и уведёт мальчика за руку во взрослую жизнь. Там, понятное дело, ситуация лучше не сложится.

Маккэй, появившись на экране, вселяет некоторую надежду: актёр использует совсем другие эмоции, нежели в «1917», забавляется с нотками безумия и выстраивает перспективу превращения отчаявшегося юноши в безжалостного преступника. Вокруг главного героя — отвратительная действительность, возвращаться к семейному очагу у блудного сына нет ни одного весомого повода, зарабатывать на жизнь приходится скоморошьим мордобоем, а приглянувшаяся девушка непременно окажется блудницей. Скудные интерьеры городской жизни режиссёр противопоставляет бесконечной пустоте австралийских провинциальных просторов — и делает вывод, что разницы нет никакой. Для будущего бунтовщика, которого Курзель преспокойно срисовывает с Уильяма Уоллеса (не исторического, конечно, а из «Храброго сердца»), нет паствы: британцы, конечно, вершат произвол, но и жертвам этого произвола нечего предложить, кроме дурацкой и банальной иллюзии. В качестве главного символа этого миража режиссёр выбирает обычное женское платье: оно являет собой и недостижимую ценность в нищем обществе, и маску Зорро, когда участники банды совершают свои бандитские рейды. Тощие и длинноволосые парни в женской одежде наводят ужас на полицию — а Курзель очень быстро и совершенно безнадёжно зацикливается на найденном образе.

«Храброе сердце» заканчивалось плахой, но после неё шла ремарка о надежде на вечную жизнь — «Подлинной истории» в этом смысле сказать нечего. Сумасшедшие юнцы, подобрав подолы, бегут без оглядки от первой же серьёзной драки, заложники гибнут под пулями ни черта не ценящих констеблей, любящая матушка чуть ли не обеими руками подталкивает обожаемого сыночка к покачивающейся среди пустоты петле. Курзель, с неспешным остервенением растоптав в прах и сюжетную логику, и личности персонажей, и даже столь любезные его сердцу театральные экзерсисы, удаляется, не поставив точку: за него это пытается делать один из самых нелепых героев фильма. Изначальная претенциозность картины играет против неё: даже любопытная операторская работа австралийки Эри Вегнер в определённый момент начинает невероятным образом раздражать. Никаких претензий нет, пожалуй, только к саундтреку, который подобран самым скрупулёзным образом. Нет, никто не говорит, что на руинах разрушенного мифа непременно нужно что-то построить — хотя культурная эпоха, конечно, в некотором роде к этому обязывает. Но и всерьёз копаться в свежих обломках не станут даже специалисты — особенно если достоверно известно, что под завалами нет совершенно ничего.

 

 

Возрастная категория материалов: 18+