«Патриотами быть не заставишь»: откровения лидера добровольческой группы «Вместе мы — сила, 28»

Фото: Алексей Сухушин

Рады любой помощи

Просторное помещение на улице Ленина, 8, заполнено огромными пакетами, мешками и коробками разных калибров — добровольцы готовят очередную партию гуманитарки на передовую.

— Это у нас штаб — мы его так называем. Здесь мы собираем продукты, вещи, медикаменты. Всё раскладываем по коробкам, маркируем. Завтра утром всё это загрузим в машины, потом в железнодорожные контейнеры и отправим в Ростов-на-Дону, где у нас есть склад — добрые люди предоставили помещение. Там уже всё рассортируем сначала по армиям, затем по бригадам и конкретным военным частям, — рассказывала Оксана Лазарева, попутно отвечая на мои вопросы.

— Я смотрю, у вас тут постельные наборы — это тоже для фронта?

— Это на госпиталь отправим. Мальчишек раненых привозят — на них одежда порвана, в крови, а во что переодевать? Поэтому трусы, носки, футболки, трико, спортивные костюмы — всё принимаем: и новое, и бывшее в употреблении. Перестирываем, раскладываем по размерам и отправляем на линию фронта — пригодится для транспортировки раненых. Зимой сложнее: еще курточки и ботинки собираем. Нужны памперсы, впитывающие пеленки для госпиталей. Ортопедию в Китае заказывали — подложки, подставки под сломанные конечности. Сейчас вот пюре закупили для ребят с челюстно-лицевыми травмами. Мы рады любой помощи.

Четкая внутренняя логистика

Фото: Алексей Сухушин

В патриотическом сообществе «Вместе мы — сила, 28» в общей сложности около трех тысяч человек. Их лидер физически не может контактировать с каждым. Чтобы работа велась продуктивно, наладили логистику. В основную группу входят большей частью руководители. В совете 22 человека: админы, которые транслируют информацию уже в свои группы. Работают слаженно, все друг к другу притёрлись, у каждого своя зона ответственности.

— Одна девочка в Благовещенске собирает коробки в магазине. Другая семья их забирает и привозит в штаб. Поэтому коробками всегда обеспечены, — привела пример Оксана Петровна. — Вот здесь, в синей комнате, у нас обменный фонд. Осенью, допустим, одни девчонки овощи сюда привозят, другие едут с работы — и кто‑то забирает картошку, кто‑то капусту… Растащили овощи по домам: почистили, подготовили, высушили — привезли сюда. У нас 145 человек по области сухие борщи делают и потом всё свозят сюда на фасовку. У них свой ключ от дверей: приехали, что‑то забрали или привезли и поставили. Каждый знает свое место.

Никаких грустных песен!

Добровольцы плетут сети, шьют для бойцов маскировочные костюмы, плащи антидроновые, накидки для «леших». Отдельно вяжут маскировочные нашлемники для разных родов войск. Допустим, разведке нужны укороченные спереди и удлиненные сзади. Ориентируются под военнослужащих и очень быстро перестраиваются.

Патриотическое сообщество работает как отлаженный механизм. Но чтобы к этому прийти, выстроить четкую внутреннюю логистику, Оксане Лазаревой и ее ближайшим помощникам пришлось потратить кучу нервов. С 23 часов до 8 утра в группах — режим тишины. Но только не для Оксаны Петровны — ночью выходят на связь ребята. Поэтому до двух — трех часов ночи она всегда с ними на связи. А утром работу никто не отменял. 

Лазарева юрист по профессии, она трудится в сфере ЖКХ.

— У нас правило: в группах ни песен, ни стихов грустных, чтобы не бередить сердце матери, потерявшей сына. Можно выставлять только то, что ты сделал для фронта. Всё! Скинул денежку — чек в студию. Ничего не сделал — не имеешь права беспокоить сотни людей. На этих жёстких правилах выживаем четвертый год, — подчеркнула амурчанка.

Девочки «золотого возраста»

Дружная группа девочек «золотого возраста» из Муравьевки. Фото из личного архива

Своих подопечных Оксана Лазарева называет «девочки золотого возраста». Ее сотовый телефон заполнен видеоотчетами о работе добровольцев из разных амурских сёл.

— Это маскировочные сети девчата плетут в Ядрине, это — в Богородском, Черемхове, Моховой Пади, Ивановке, Петропавловке, Февральске… У нас такая география! Это наша группа «VяжемZаплетаем» в 14‑й школе Благовещенска работает, и еще школьники им постоянно приходят на помощь… Здесь идет заготовка капусты на солдатские борщи в Ивановке. А это всё девчата из Петропавловки переработали, — она приблизила видео, где кузов грузовика под завязку наполнен ящиками с помидорами, сладким перцем и зеленью. — Прошлой осенью они засолили тысячу литров огурцов бойцам на рассольники. Собирались во дворах, ставили бочки и вместе солили огурцы.

У нас в ассортименте пять первых блюд: борщ, суп гороховый с копченостями, рассольник, харчо и гречневый. Сейчас девчонки делают для фронта второе: попробуем картошку с мясом сушёным готовить либо с копчеными сосисками. На фронте всё пригодится: когда бойцы по четыре дня без воды и еды сидят в засаде, такой сухпаек можно хотя бы пососать. Он очень вкусный — ребятам нравится.

Три года работали в подвале старой хрущевки

Фото: Алексей Сухушин

В просторном помещении на Ленина, 8, штаб патриотов «Вместе мы — сила, 28» разместился лишь год назад. А до этого работали в узком подвале одной из старых пятиэтажек неподалеку. Можно сказать, добровольческий самозахват помещения, но жильцы не были против.

— К кому мы только не обращались, чтобы нам помещение выделили, не раз мэру письма писали. Нас только обещаниями кормили. Для меня это больная тема, — Оксана Петровна тяжело вздохнула. — Представляете, что такое подвал хрущевки? Там же антисанитария. Но будем оптимистами. Наши мальчишки из группы в респираторах с отбойниками сняли верхний слой, вывезли всё дерьмо, которое копилось десятилетиями, потравили мышей, тараканов, дезинфекцию полную провели. Сделали ремонт: постелили линолеум, положили палеты, освещение сделали. Просто привели подвал в божеский вид. Я там горб заработала — привыкла под трубами постоянно наклоняться.

Однажды под конец отопительного сезона произошла авария: оборвалась труба системы отопления. В этот момент как раз рядом проходила одна из женщин. Она попыталась подхватить трубу — и тут обрывается вторая. Можете представить: из двух труб травит кипяток!

— Мы с Олесей ведра подставляли всю ночь, вдвоем их таскали, пока аварийка не приехала. Три года в таких условиях работали, фасовали посылки для фронта, и никому не жалко нас было. Потом я решила написать гендиректору «Амурагроцентра». Отправила письмо с логотипом нашей группы, описала нашу ситуацию. Он прислал заместителя, тот всё посмотрел. И нам выделили вот это помещение. Мы платим только за свет.

«Благодарности с линии фронта — для нас как зарплата»

Несмотря на личные заботы, занятость, жизненные трудности, эти люди находят возможность поддерживать фронт — каждый душой болеет за общее дело.  Фото: Алексей Сухушин

— Заставить быть патриотом невозможно. Но я отказываюсь понимать матерей, чьи сыновья воюют, а они даже не пытаются чем-нибудь помочь добровольческим группам. Думают, что мы за это деньги получаем из бюджета. Может, об этом не стоит писать, — засомневалась Оксана Лазарева, — но это тоже правда жизни… 

Она привела пример, каких, к сожалению, немало. Буквально на днях одна из женщин, сын у которой сейчас находится на фронте и обратился за помощью, ответила отказом на приглашение поучаствовать в добровольческом движении.   

— Так нам и сказала: «Я не буду помогать. Вам за это плОтят!» — «И кто же это мне «плОтит»?» — спрашиваю. Она: «Ну кому вы посылки возите». Я говорю: «Так вашему сыну мы тоже посылку везем. Вы нам заплатили?»  — «Нет». У меня по отношению к матерям очень жёсткая позиция. Пока у тебя есть ноги, ты обязана бежать к своим детям, пока есть руки, должна помогать им выжить. А если ребенок на войне, даже если у тебя ноги не ходят, ползи на локтях — делай что можешь, чтобы сына спасти.

Всё богатство самой Оксаны Лазаревой — скромная однушка в ипотеке, сорок горшков с цветами. И еще с ней на 30 «квадратах» живет ватага котов — все бывшие беспризорники, подобрала на улице из жалости.

— Наши женщины, как пчелки, по 18 часов в сутки трудятся: шьют, вяжут, плетут, овощи растят, сушат, заготовки делают. Это как вторая работа. Моей маме 72 года. Но у нее своя группа, где она самая молодая. Одна женщина с онкологией — без груди, другая — без глаза, и они находят силы помогать. Процентов восемьдесят из тех, кто состоит в нашей группе, не имеют на линии фронта близких. И они бесплатно, не считаясь с личным временем, «пашут» за себя, за того парня и за ту самую маму, чей сын воюет. Благодарности, весточки, которые мы получаем от военнослужащих, мы называем своей «зарплатой». Такие моменты не дают нам выгореть, опустить руки, заставляют помнить, что и зачем мы делаем.

«Мы добровольцы, а не волонтеры»

Фото: Алексей Сухушин

— Мы добровольцы, а не волонтеры. Волонтер — это статус обычно одноразовый, а мы — помощники добровольные и работаем стабильно уже четвертый год, помогая фронту, — заметила Оксана Лазарева, объясняя, почему в названии группы появилась цифра. — Приезжаю я как‑то в Липецк, а там тоже есть общественная организация «Вместе мы — сила». Поэтому добавили номер нашего региона: 28.

Она давно считает себя амурчанкой, хотя родилась в Донецке. В Приамурье семья переехала, когда Оксана перешла в четвертый класс. Родители БАМ строили: на Всесоюзную молодежную стройку приехали за длинным рублем, и здесь осели.

— После школы я уехала на Украину, а в 1994‑м снова вернулась в Благовещенск: папа умер, мама одна осталась. Вышла замуж, дети здесь родились — дочь и сын. Сын на СВО с первых дней, — вздохнула мать.  — Позывной «Чех». Как только всё началось, 24 февраля 2022‑го их подразделение уже заходило на территорию Украины. Я тогда еще подумала: сейчас быстренько победят украинских фашистов и — домой. А потом включаем телевизор: НАТО, Евросоюз против нас… Стало понятно, что специальная военная операция — это долгая история.

Четвертый год без выходных

— А вот и мой сын. Приехал в отпуск, — глаза матери светятся счастьем. — Он с детства мечтал стать военным. Когда четыре годика было, сказал: «Я пойду на войну!» После срочной службы пошел в ОМОН, потом служил в спецподразделении Росгвардии. Они шли впереди подразделений Министерства обороны. Готовились заранее, всё лето и осень, ездили на боевое слаживание, но не представляли, что впереди их ждет страшная битва.

Усталый взгляд. Уже четвертый год Оксана Лазарева работает без выходных и спит по четыре часа в сутки. Удивляешься, откуда эта женщина черпает энергию, чтобы объединить стольких людей, всё организовать, создать четкую логистику взаимодействия и доставки гуманитарной помощи до линии фронта. «Мои силы пополняются вот этим», — засмеялась женщина, прижимая к сердцу сына.

«Решила, что сын в плену»

Фото: Алексей Сухушин

Амурчанка вспомнила, как в первый год СВО в Благовещенске был крестный ход с Албазинской иконой, и она разрыдалась в голос — как дети плачут.

— Вышла, звоню маме: «Надо что‑то делать. Чего мы сидим?!» Первое время же вообще никакой информации не было. Я создала группу в мессенджере, и вечерами с родными мы стали спонтанно собирать «Подарок солдату»: трусики, носочки, лапшу, салфетки влажные, антибиотики в каждую посылочку. Что там происходит, не знали, — Оксана Петровна помолчала и затем продолжила: — Потом одного раненого встретили… Второй, третий военнослужащий рассказал, что «на передке» мальчишкам не хватает воды и еды. Ребята, которые шли первыми, сами не ожидали, что будут полноценные боевые действия. Вспоминаю, и мурашки по коже… У меня с детьми очень теплые, близкие отношения. И вот представьте: три недели сын не выходит на связь. Что в воспалённом материнском воображении? Попал в плен! Уже мысленно квартиру продаю, маршрут прокладываю через Донецк на Киев… И тут звонок. Кричу: «Сына, сына, ты в плену?!» Настолько мы жили в этом ужасе.

Помогают даже дети

Спустя месяц после начала СВО Оксана Петровна уже помогала военнослужащим: сначала своей семьей, позже нашлись единомышленники.

— Первое время было очень сложно. Некоторые у виска крутили: мол, всё ли с головой в порядке? И на моей двери в подъезде гадости писали, и гневные сообщения присылали, что я поддерживаю войну, — вспоминает женщина. — Я отвечала: пока вас не касается, можете не помогать, а как потом будете смотреть в глаза мне и другим матерям? Наша патриотическая группа стала максимально набирать обороты, когда началась мобилизация. Тогда более 100 человек присоединились. На тот момент уже знали, что именно надо ребятам на передовой, стали сети плести… Вот еще один наш друг и соратник: пока разговариваем с вами, люди подходят, подходят. Что Олеся принесла? — обратилась лидер группы к вошедшей женщине.

— Это вешалки, органайзеры, порционная соль для борщей. Не буду вам мешать, — улыбнулась женщина и попрощалась, оставив помощь фронту.

— Мамуль, посиди пожалуйста, солнышко, — обратилась Оксана Петровна к маме —  она ее правая рука с первых дней СВО. — Давайте чаю попьем, хочешь? И Славка тоже пускай чаю попьет.

Шестилетний Славик Цветков — как сын добровольческого полка. Все его знают и любят. Каждый день приходит с бабушкой в штаб. Чтобы не баловался, ему легкую работу дают.

— Китайцы подарили нам 800 пар носков. Я его поставила сортировать: серые к серым складывает, белые к белым… Кто‑то зашел в штаб и спрашивает: «Славка, что делаешь? На победу работаешь?» А он серьезно так замечает: «На победу России!»

На передовой не хватает воды

Фото: Алексей Сухушин

«Один из предпринимателей (дай бог ему здоровья) каждый месяц снабжает нас водой: Александр Сергеевич Милан из Ивановки. Никто его не просит — он всегда сам звонит. Мы почему на фронт воду стали возить? Потому что ее мальчишкам не хватает, — пояснила лидер добровольческой группы. — То, что выделяет Министерство обороны, не всегда до передовой доезжает. Противник же бомбит везде! Мы уже более 6 тонн бутылок с водой на фронт увезли».

Возрастная категория материалов: 18+