«Всё — близко к сердцу»: спортшкола Тынды приняла спасателей, работающих на месте авиакатастрофы

С родными и близкими пассажиров трагического рейса работают психологи

В залах спортивной школы N 2 Тынды вместо тренировок по самбо и баскетболу — раскладушки и матрасы, в фойе второго этажа — импровизированная столовая. На следующий день после крушения Ан-24 в учреждении развернули пункт временного размещения. Здесь живут сотрудники МЧС, прилетевшие на БАМ из нескольких регионов страны, питаются сотрудники Следственного комитета, дежурят местные медики и психологи минздрава. Задача спортшколы — чтобы спасатели, часами работающие в тайге, хоть немного, но чувствовали себя как дома. «Амурская правда» убедилась — у женского коллектива это получается.

Директор Елена Алексеенко в школе с пяти утра до поздней ночи. Фото: Елена Павлова

Сотрудники школы: «Справляемся своими силами»

От утопающего в цветах и слезах стихийного мемориала в память о жертвах авиакатастрофы до спортшколы N2 — две минуты пешком. У крыльца заведения — большой баннер с надписью «Пункт временного размещения».

Фото: Елена Павлова

На первом этаже — огромная коллекция кубков, завоеванных воспитанниками. В обычное время в этих стенах занимается 350 детей: здесь работают отделения баскетбола, самбо и вольной борьбы. Но сейчас все успехи и победы отошли на второй план, главная задача — обеспечить спасателям, которые с утра до ночи работают на месте крушения самолета, питание и отдых.

На втором этаже — мини-столовая: на столиках — бутылки с водой, свежие овощи, яблоки, печенье, стаканчики для чая и кофе.

Фото: Елена Павлова

За одним — трое мужчин в камуфляжной форме с надписью «Следственный комитет Российской Федерации» на футболках.

— В день успеваем кормить около 100 человек: одни приходят, другие уходят, это облегчает работу, — рассказывает директор спортшколы Елена Алексеенко, ловко нарезая огурцы. — Помимо спасателей, кормим следственный отдел, психологов. С утра у нас были макароны с сосисками, сейчас готовим тушеную капусту с мясом. А вчера у нас было азу по-татарски. Это всё не считая свежих овощей, кофе и печенюшек. Все довольны. Всё в штатном режиме, все отработано, справляемся своими силами.

Фото: Елена Павлова

Елена Алексеевна все эти дни в школе с пяти утра — и ни о каком выходном, который ей предлагают сотрудники, слышать не хочет. Она руководит школой всего год — приехала на БАМ из Воронежской области.

— Как занесло? Муж занес! — улыбается она. — Познакомились, поженились, он — местный. Не захотел ехать ко мне. Хотя мне тоже было сложно, там я тоже руководила спортивным учреждением. Здесь тоже параллельно работаю тренером по спортивной гимнастике, набрала детей, на базе ФОК «Авангард» веду тренировочные занятия. А сейчас открываем отделение прыжковой акробатики, новое направление для Тынды.

Директор ведет по школе, показывая зал за залом. В самом большом — несколько десятков раскладушек, матрасов, рюкзаки и форма спасателей МЧС. Сейчас тут только два дежурных, остальные все в тайге.

Фото: Елена Павлова

— Сначала мы подготовили места на 30 человек, потом — на 50, сейчас уже готовы разместить 70 человек, — объясняет Елена Алексеенко. — Конечно, то, что произошло — большая трагедия. У мужа в самолете были знакомые. Я — человек эмоциональный, всегда такие вещи принимаю близко к сердцу. Особенно, когда знаешь, что погибли дети — это ужасно. У меня самой уже двое внуков. Одному два года, в самолете как раз было двое детей примерно такого возраста. Я даже представить себе не могу... Нет. Это очень страшно.

На крыльце школы — два сотрудника МЧС изучают списки.

— Мы оказываем экстренную психологическую помощь родственникам погибших, — объясняет заместитель начальника Дальневосточного филиала ФГБУ «Центр экстренной психологической помощи МЧС России» Сергей Елизаров.

Это не первая авиакатастрофа в его практике. В 2021 году он работал на Камчатке, где также разбился пассажирский самолет.

— Мы на данный момент оказываем психологическое сопровождение родственников во время следственных мероприятий. А дальше — по обстановке будем смотреть. Помогают психологи из Благовещенска, пока они занимаются с тындинцами. С несколькими семьями мы отработали. Говорить с людьми в таких ситуациях трудно, надо просто поддерживать. Но у нас есть свои методики, свои наработки, которые мы применяем. Стараемся помочь родственникам.

Психологи: «Чтобы помочь человеку справиться с душевной болью, нужно просто быть рядом»

В день трагедии в Тынду экстренно выехали психологи Амурской областной психиатрической больницы. Это специалисты, у которых большой опыт работы с ситуациями горя и утраты.

— По сей день в Тынде психологи продолжают оказывать помощь в поликлинике, в приемном отделении стационара больницы и в пункте временного размещения, — говорит клинический психолог Амурской областной психиатрической больницы, главный внештатный медицинский психолог министерства здравоохранения региона Елена Самарина. — Родные погибших обращались с вопросами: как вести себя, как облегчить горе, как помочь людям, которые потеряли близких? Когда в жизни внезапно случается такая трагедия, человек испытывает шок, оцепенение, отрицание. Такое трудно принять и осознать. Человек просто не верит в случившееся, поэтому в такие моменты необходима помощь родных, близких, психологов и психотерапевтов. Первые три дня считаются самыми сложными. Чтобы помочь человеку справиться с душевной болью, нужно просто быть рядом и проявить заботу: проследить, чтобы человек питался, принимал лекарственные препараты. И главное подсказать, что можно получить помощь у специалистов: психологов, психотерапевтов.

Отец Власий: «Эти люди невинны, но это знак нам от Бога»

Прямо напротив школы, через Красную Пресню — собор Святой Троицы. Звон его колоколов слышно и в сквере у мемориала, и у пункта временного размещения.

В эти дни там идут панихиды в память о погибших пассажирах Ан-24. Фото: Елена Павлова

— Родственников у нас пока не было, они пока в себе переживают это большое горе. Сейчас идет этап принятия этой трагедии, — говорит ключарь собора отец Власий. — Что в такой ситуации можно сказать родным? Очень сложно в данный момент найти нужные слова, кроме слов соболезнования и сочувствия. Потому что на душе у людей только это большое горе. Когда пройдет хотя бы 40 дней, тогда можно начать говорить, рассматривать эту ситуацию с точки зрения нашей православной веры, объяснять и поддерживать людей. Но пока это горе горит, очень тяжело человеку что-то сказать, доказать…

Фото: Елена Павлова

На все воля Божья, уверен отец Власий.

— Может быть, это звучит чуть-чуть жестоко, но это так. Пока это понять невозможно. Эти люди невинны, но это знак нам от Бога. Знак о том, что нужно что-то изменить в этой жизни. Конечно, очень страшно, когда в одну секунду гибнет столько людей. Но мы не знаем, какая была бы воля Божья, может, им было суждено умереть, но не в одночасье, понимаете? Нам, конечно, это неизвестно — нашему ограниченному человеческому рассудку. Но на то есть воля Божья.

***