Такие же проблемы и у человечества, которое из Первой межпланетной войны извлекло исключительно детальки для новых пушечек, а вот чтобы еще и уроки — с этим извините. Двух десятков лет хватило, чтобы списать в утиль всех героев «Дня независимости» за исключением персонажа Уилла Смита, которого пришлось задним числом умертвить — актер запросил несусветный гонорар, зато его портрет красуется в Овальном кабинете. На первый план выходят детки, а также их друзья и подружки. Герой Билла Пулмана уступил президентское кресло даме, а сам лежит на кроватке в гостинице, зарастает бородой и бредит. Та же песня со всеми остальными: контакт с инопланетянами, как выяснилось, свернул им мозги. И пока человечество упивается копипастой чужих технических достижений, старой гвардии приходится прихрамывать, издавать никому не нужные книжки про собственный героизм или по инерции тратить бюджетные деньги на никому не интересные экспедиции. Предупреждения не работают, к тому же человечество постигло рептилоидные технологии выборочно, так что новая угроза мгновенно становится смертельной. Впрочем, Эммерих всю дорогу старательно копирует самого себя двадцатилетней давности, и это очень быстро перестает забавлять.   

Пересматривая первую часть, нетрудно поймать себя на мысли о том, что выданный картине «Оскар» за лучшие визуальные эффекты — решение очень спорное. На этот раз все на высшем уровне. При этом постановщика явно утомило многократное использование образа порушенной статуи свободы, а потому прилетевшие вновь пришельцы ломают все целыми городами, поднимая их в воздух и сбрасывая обратно. Не очень понятно, зачем тут 3D. Этим инструментом создатели «Возрождения» неохотно пользуются даже в космических сценах, но в «тыдыщ и бабах» они вложились конкретно, недаром у сиквела втрое больший бюджет. Под конец происходящее на экране и вовсе превращается в какую-то актуальную видеоигру. Инопланетяне, которым 20 лет назад приходилось прятаться в тумане, дыму и парашютной ткани, полезли на первый план, а их «матка» и вовсе скачет по пустыне, что твой конь, забыв о таких глупостях, как непригодность атмосферы и гравитационные различия. Светящимися лучиками теперь пуляются обе сражающиеся стороны, а внутри корабля пришельцев «диаметром в пять тысяч километров» имеются свои рисовые поля. В общем, невиданный масштаб.

Известно, что сиквел собирались делать сразу после успеха первой части, ставшей самым кассовым фильмом 1996 года. Тогда же Дин Девлин сел за сценарий продолжения, а закончив его, вернул компании 20th Century Fox аванс. Тогда написанное показалось ему слабым, но по прошествии двух десятков лет, видимо, силы вернулись к автору. Переработанный сюжет потрясает количеством лишних персонажей — список занятых в «Возрождении» актеров колеблется на отметке 200. Проблема еще и в том, что каждому из неэпизодических актеров пытаются подсунуть хоть маленькую, но собственную линию. Зритель, которому приходится вспоминать, кем были в предыдущей серии все эти странные пожилые люди, вынужден еще и держать в голове здоровенный объем абсолютно ненужной информации. Сиротки, вчерашние друзья, сегодняшние друзья, девушка на Земле, девушка из самолета, храбрый дяденька в форме (не менее 3 штук), африканские повстанцы (и это не шутка), психологи, доктора, снова сиротки и говорящий шар из космоса. Эммерих вынужден постоянно кого-то умерщвлять, причем не отвлекаясь от основного действия, так что не ругайте себя, если вам не будет жалко этих достойных людей.

Герои, конечно, пытаются шутить, как и в прошлый раз, однако сигары больше не в моде, а ничего схожего придумать не удается. Оттого, видимо, персонаж Лиама Хемсворта вынужден то шутить про малую нужду, то справлять ее в кадре, чтобы было еще смешнее. Другие не отстают: в ход идут шутки насчет комы и насчет голых задниц тех, кто из комы вышел. На заднем плане Эммерих устраивает «Армагеддон» наоборот: буровые работы теперь идут на Земле, а в рядах человеков творится такой бардак, что ситуацию контролируют пьяные моряки, движимые непозволительной в сложившихся условиях корыстью. Имеется в сценарии и вымышленный президент России, который постепенно становится неотъемлемым персонажем в голливудском кино про кризисные ситуации. В данном случае он не изменяет себе, призывая сначала стрелять, а потом здороваться. Постановщик радостно и вдумчиво идет по граблям, будто не понимая, что в реальной жизни тоже прошли десятилетия, и вставлять в один фильм сразу несколько сцен, где всякие генералы и чиновники обнимаются и поздравляют друг дружку. Это уже достойный сочувствия перебор. Опять же, если герою, который слышит голоса, но ему никто не верит, довелось сесть за штурвал самолета и узреть врага — несложно догадаться, что будет потом.

Актеры мелькают на экране, монтажер сходит с ума, камера старательно зарабатывает номинацию. Всю линию поведения инопланетян в предыдущей серии внезапно перечеркивают жирнющим маркером: не до того, тем более что в перспективе просматривается полноценная франшиза. А «Возрождение» — нормальный такой перезапуск. Оттого Эммерих снимает финальную сцену точь-в-точь, как делал это в 1996 году, а в самом финале громко заявляет, что «День независимости» будет угрожать сразу и «Звездным войнам», и «Звездному пути» и всем, кто там еще по пути в космосе попадется. Довольно самоуверенно, конечно — сегодня собрать хотя бы столько же, сколько собрал первый фильм, будет не так уж и просто, тем более без Уилла Смита. Однако уже сейчас понятно, что в триквеле надо хотя бы постараться не воскрешать убиенных, а желательно и еще кое-кого пристукнуть. В космическую одиссею, которая не позволит прыгать по разным штатам, городам и планетам, всех впихнуть не получится. И хотя герой Джеффа Голдблюма и произносит сакральную фразу про «полетели, все летят», с этими дружескими вечеринками лучше сразу закончить.

Картина длится ровно два часа, но этого времени, деленного на двести человек, никому не хватает. Немного отдышавшись, зритель осознает и какую-то прямо зверскую прямолинейность сюжета, построенного исключительно на «богах из машины», и неважную актерскую игру, и пафос, который с привычным кряхтением пытается комфортно разместиться там, где ему вообще-то нет места. Разделивший судьбу Гагарина герой Уилла Смита глядит с укором на происходящее с портретов и фотографий: он-то был обычным парнем, который женился на стриптизерше, и вряд ли порадовался бы происходящему. Говорящий шар из космоса, прежде чем вручить человечеству бразды правления всем межпланетным сопротивлением рептилоидам, признает его примитивным. То же самое можно сказать и про просмотренное нами кино.