В центре сюжета фильм «Нелюбовь» — современная московская семья в стадии развода. Главные герои, Борис и Женя — еще супруги, но у каждого из них уже есть новые отношения на стороне, и им не терпится решить квартирный вопрос и определить, куда девать 12-летнего сына. Никто из них — ни отец, ни мать — не хочет брать на себя эту «обузу». И мальчик, случайно подслушав ночную беседу родителей о своем участии, уходит из дома — навсегда…

Самое интересное, что еще до начала съемочного периода фильм «Нелюбовь» установил рекорд по продаже международных прав на прокат на зарубежных территориях. На данный момент он идет практически во всех странах мира. Журналисты ИА «Столица» встретились с Андреем Звягинцевым и поговорили об этой картине.

Резонансное кино

— Андрей Петрович, два ваших предыдущих фильма — «Елена» и «Левиафан» — вызвали неоднозначные оценки, взбудоражили общество, было много критических высказываний. Повлияло ли это как-то на вашу позицию во время съемок фильма «Нелюбовь»?

— Скажу коротко: никак не повлияло. Да и к этой широкой общественной дискуссии вокруг «Левиафана» я достаточно спокойно относился. Не было, я считаю, какого-то особого повода, чтобы поменять свои взгляды, свои установки. Хотя некоторые люди, с определенным умонастроением, всегда найдут, за что зацепиться — дайте только повод.  Что касается фильма «Нелюбовь», я с самого начала работы над этой картиной не видел каких-либо причин для того, чтобы эта волна опять как-то поднялась. Фильм снимал я для другого.

Кадр из фильма «Нелюбовь», kinopoisk.ru

— Для чего?

— Я говорил недавно в одном интервью, что мы снимали фильм для того, чтобы зритель пришел домой после просмотра и крепко обнял своих близких. Если на этом фоне — с таким посылом, сердечным посылом, к объединению, состраданию, сочувствию и уважению — если на этой почве строить дурацкие домыслы, то это надо иметь особый талант! Скажу лишь, что нас коснулся вопрос ненормативной лексики…

— Но ее в фильме, вроде бы, нет...

— Есть две версии фильма «Нелюбовь»: купированная и режиссерская. Когда смотришь в оригинале — там совсем другое ощущение. Я никогда для себя не ставил задачу снять фильм, который бы пестрил подобными выражениями. Но как только сюжет появился — стало понятно, что без этого будет сложно передать атмосферу...

— Но закон, как известно, запрещает ненормативную лексику в фильмах…

— Закон о ненормативной лексике вступил в силу три года назад. Но законы часто бывают временны. Они со временем меняются, а та вещь, тот посыл, которым ты хочешь достучаться до современника, до сердец, до того человека, который знает все эти моменты и понимает их — она может существовать гораздо дольше… Хочется, чтобы в перспективе — я все же надеюсь — этот закон или его условия были пересмотрены…

Герои дня

— Правильно ли я понимаю, что прообразом поисково-спасательного отряда «Вера», задействованного в поисках пропавшего Алеши, стал реально существующий в России поисково-спасательный отряд «Лиза Алерт»?

— Да, все верно. Просто в виду неоднозначности сюжета нами было принято решение не использовать их название и логотип. Сотрудники «Лиза Алерт» выступили консультантами проекта. Об этих людях можно говорить бесконечно. Когда-то Григорий Сергеев, который сейчас является председателем этого отряда, был участником стихийных спонтанных поисков девочки Лизы с ее тетей, которые потерялись в лесу. Он и другие добровольцы очень поздно включились в эти поиски, поскольку не знали об этом происшествии. Делом занималась полиция, которая одновременно с этим обеспечивала порядок на Дне города (дело происходило в Подмосковье  — Прим. авт.), все были на усилении, и помочь было некому. К сожалению, на седьмой день они нашли тела.  Судмедэксперт сказал, что ровно дня не хватило, чтобы найти их живыми. И вот этот парень Гриша был настолько потрясен тем, что он немного не успел их спасти, что он создал движение «Лиза Алерт», которое насчитывает сейчас больше тысячи волонтеров, у них есть по всей стране филиалы. Они никак не связаны с государством и подчеркивают это. Они вольные люди. «Лиза Алерт» не получает никаких денег — это их принципиальная позиция, чтобы не превратиться в коммерческое предприятие. Вот это — настоящие герои нашего дня!

— Скажите, а на какую аудиторию рассчитан ваш фильм?

— Мы не верим в целевые аудитории. Я верю в другое. Мы ведь под настроение читаем разные книжки. Точно так же в каждом человеке живут разные зрители. И вот мне меньше всего хотелось бы причислять навсегда их к какому-то определенному разряду, к потребителям жанрового кино. Мои фильмы может смотреть любой человек, их не надо толковать, там не надо разбираться в нюансах киноязыка, и так далее. Просто нужно включиться и проделать некоторую внутреннюю работу…

Другой финал

— Вы, как режиссер, допускается на съемочной площадке импровизации?

— Что касается фильма «Нелюбовь», то не было никаких импровизаций, все было известно заранее. В октябре 2015 года появился сценарий, и мы его не меняли.

— Скажите, а был ли другой вариант финала?

— Других вариантов финала не было. Давайте представим себе, что могло бы быть. Первое, что напрашивается: сложные отношения в семье, они рвут их на части, пропадает ребенок — и они начинают его искать, и в процессе этого потихоньку снова обретают друг друга. Что еще банальнее можно было бы придумать?! Или, как мне недавно кто-то сказал: «Хотя бы ребенка показали в финале — как и что…» Но понимаете, в данном случае любой из этих вариантов не будет работать так, чтобы зрителя заставит думать... Не имеет никакого значения: эволюционировала дальше любовь или нет. Вот пошло черное поле и титры. Все! Все, что может произойти дальше — это происходит только со зрителем. Это и есть цель: ты попал в сердце, сознание, во всевозможные фибры души. Нужно просто подумать. На экране просто тени. Это тени наших страхов, наших сомнений и мечтаний, снов, и так далее... И все это — только для того, чтобы мы получили некоторую инъекцию, сделали выводы. И то, о чем я сказал в самом начале: чтобы мы пришли домой и обняли своих близких. Больше ничего не нужно…