Фото: Владимир Воропаев

Родственники Анара и Фармана Садиговых — сотрудника Росгвардии и полиции, арестованных за силовое давление на Владимира Жвагина, — утверждают, что он разорил их семью на 30 миллионов и подкрепляют слова судебным решением. Глава КФХ божится, что давно с этими людьми рассчитался, а расписки, предоставленные суду, все липовые — там не его подписи. Бывшая супруга Лариса сочинила о пяти «огнестрельных» ранениях. А сам пострадавший фермер винит ее в том, что она придала его разборкам с кредиторами ненужную огласку, и упрекает мать своих детей в любовном романе с одним из братьев Садиговых. Что сами задержанные рассказывают о случившемся — пока тайна следствия. Сегодня «Амурская правда» публикует откровенное интервью Владимира Жвагина, в котором он объясняет, как попал в долговую кабалу и кто самого его «сильно подставил».

Вернулся в родное село

— Володя, ты сам местный, из Новоспасска?

— Да. Я родился в этой деревне, здесь школу окончил. Потом в Хабаровск уехал, поступил в техникум лесотехнический и параллельно в автодорожном учился. Трудился в золотодобывающей артели «Амур». Зарабатывал неплохо. Потом приехал в Архару в гости и с Ларисой познакомился. Знакомство было случайным и мимолетным. Но получилось так, что через три дня умер отец, я задержался еще на месяц. Стали жить вместе. Несколько раз уезжал надолго. Она настояла, чтобы я из артели уволился, мол, что это за жизнь. Устроился в ЗАО «Асфальт», потом приобрел три самосвала и решил работать на себя. Грузоперевозками занимался по договору с ООО «Восток».

— А фермером как стал?

— Объемы грузоперевозок падали, непонятно что из‑за кризиса началось, стал думать: как дальше жить. Друзья посоветовали фермерством заняться. Тогда соя хорошо стоила. Я сельскохозяйственный труд не понаслышке знаю. Меня тянуло к земле, тянуло в родные края. Когда приехал в Новоспасск, колхоз на ладан дышал. И начал я с конца 2015 года потихоньку-потихоньку край этот поднимать. КФХ создал, сою сею, ферма у меня. Если бы видели, что творилось на том месте, где сейчас у меня база. Там же раньше помойка была, сами жители деревни все и загадили. Шло все нормально. Если бы не дорога, то я бы не влез ни в какие долги и не зашел бы в такую ситуацию.

«Лучше бы не брался за дорогу»

— Что за дорога?

— У меня приятели в Новобурейском в ООО «Надежда» работали. У них субподряд был с Нижне-Бурейской ГЭС. И мне предложили: «Володя, у вас в районе есть деревня Казановка от Новоспасска в десяти километрах. Ее планировали под затопление пустить, а людям выдать квартиры, но оказалось, что живет десять человек, а прописано намного больше. Посчитали: легче построить дорогу, водоотвод. Не хочешь взять этот объект?» Им выгоднее было нанять кого‑то в Архаринском районе, чем самим сюда из Новобурейского везти материалы и технику тяжелую гнать. Были свои нюансы.

Сумма 12 миллионов 600 тысяч на кону стояла. Я прикинул: даже если процентов 30 от этой суммы получу — и то неплохо. Молодой фермер, хотелось развить свое хозяйство, да и для родной деревни что‑то сделать. Я ведь когда приехал в Новоспасск, тут по улицам не то что пройти — проехать невозможно было. Я дороги отсыпал за счет КФХ — мне только на топливо деньги выделяли. Раньше в деревне клуб был, потом его закрыли. Решил: заработаю на дороге, трал приобрету, технику для хозяйства и что‑то для молодежи сделаю. Поэтому и согласился. Хотя рисковал.

— Почему ты рисковал?

— Потому что никаких официальных договоров мы не подписывали. Все — на доверии. Назначили встречу с главой компании, он мне объяснил так: «Вот проект, ознакомься. Делаешь, сдаешь работу моим специалистам, мы с тобой наличкой рассчитываемся, и разошлись». Все договоренности были устные. Я согласился. Бульдозер купил, приобрел экскаватор. Позже, чтобы хоть как‑то тянуть свое фермерское хозяйство, мне эту технику пришлось продавать за копейки. Сто раз потом пожалел, что связался с этой дорогой.

— Что за проблемы возникли?

— Я поехал к специалисту из ЗАО «Асфальт», который давно геодезией занимается. Он проект изучил. Мы рассчитывали месяца за два все построить. У меня и погрузчик, и КамАЗы, и люди как раз были. Думаю, будем часов по 12 работать, мужики согласились. В марте 2017‑го приступили к работам. Выполнили уже объем процентов на сорок, и тут приехала проектировщица из Санкт-Петербурга, стала вносить изменения в проект. Я даже не знаю, почему нужно было переносить объезд дороги. Траншея первоначально шла в обход пади, а после изменений нужно было ее проводить прямо через падь. Пришлось все перекапывать, отсыпать, прокладывать лаги, чтобы техника не увязла. Столько было проблем, чуть экскаватор не утопили. Помимо отсыпки дороги, моста, водоотводов и колодцев, мы еще сделали ЛЭП с натяжным проводом. И опять же: проектировщица изменила проект и отдалила ЛЭП от дороги. Нам еще работа добавилась.

У меня средства закончились, а тут подошел срок посевной. Я обратился к руководителю компании: «Палыч, у меня денег нет, а надо доделать дорогу и сельхозработы начинать». Он мне заявил: «Я же не могу тебе так просто деньги дать. Пиши расписку». Мне компания перевела на счет 3 миллиона. Потом этих денег не хватило, я еще занимал порядка трех миллионов, чтобы все достроить. Тогда‑то к Анару Садигову и обратился. Он меня выручал. Все деньги, которые занимал у него, пустил на дорогу.

«Вова — ты лох»

— Из-за этого твои фермерские дела пошли хуже?

— Да. Меня предупреждали: «У тебя в хозяйстве нормально все идет. Зачем тебе эта дорога? С кем ты связался?» Нет, полез. Работы было проделано немало. Вместо двух месяцев все растянулось чуть не на год, до самой зимы. Уже не было речи ни о каком доходе: как бы свое вернуть. В итоге дорогу я доделал. Приехали специалисты из той самой компании. Все нормально, никаких замечаний. Но не рассчитывались. Говорили, что нет перечислений. Потом я узнаю, что Нижне-Бурейская ГЭС перевела более трех миллиардов, в том числе и за дорогу. Стал требовать деньги. А мне говорят: «Короче, Володя, мы сдать дорогу не можем: какие‑то косяки. Администрация района и ДЭУ отказываются объект принимать». Даже не знаю, какие там возникли разногласия — мы выполнили работы по проекту. Я сам ездил, договаривался, столько было нервотрепки. Вместо того чтобы уделять внимание хозяйству, тратил время и силы на урегулирование этого вопроса.

— И чем все закончилось?

— Дорогу приняли. Я лично отвез документы и отдал руководству компании. Но вместо живых денег, как договаривались, мне предложили другую схему расчета. Оплатили покупку трактора с погрузчиком стоимостью 1 миллион 470 тысяч рублей. И потом еще оплатили 40 тонн семян по 50 тысяч рублей — цена вопроса 2 миллиона. Компания поимела от этого выгоду, налоговый возврат по НДС. Видимо, для этого у меня попросили паспорт технического средства. Потом спрашиваю: когда вернете ПТС, а мне говорят: «Когда отдашь нам три миллиона, которые мы тебе заняли». Но я же эти деньги опять вложил в дорогу. Не моя вина была, что проект изменили. Я предоставил сметы, расходы, но мне показали расписку: занимал — отдавай.

Детьми клянусь (это самое дорогое, что у меня есть), так и было. Потому что документально ничего доказать не могу. Мне друг один сказал: «Вова — ты лох, бумажку надо брать, когда о чем‑то договариваешься. Я ничего не брал, надеясь на порядочность людей, а меня начали просто кидать. Я не знал, что делать. От безысходности даже выпивать стал, хотя по жизни спортом всегда занимался. Закончилось тем, что еще и трактор забрали. С этого все мои проблемы финансовые начались. Стал занимать у одного, потом у другого. У этого брал, тому отдавал.

«Я НЕ ЗНАЛ, ЧТО АНАР БРАЛ ДЛЯ МЕНЯ КРЕДИТЫ»

 Все, что осталось от преуспевающего фермерского хозяйства Жвагина. Фото: Владимир Воропаев

— Володя, почему ты занимал деньги под проценты у людей, а не в банке?

— В банках мне кредиты не давали. Потому что раньше когда‑то кредитовался и вовремя ссуду не гасил, были просрочки, сложилась плохая кредитная история. Вот и обращался к друзьям, приятелям, знакомым. Анар поначалу занимал мне деньги просто так, без всяких процентов и без расписок. Я ведь тоже его не раз выручал, когда у него самого были трудности. Все у нас было нормально. А потом он стал занимать мне уже под проценты.

О том, что он сам брал эти деньги в банке под проценты или занимал для меня у кого‑то, я даже не знал. Он никогда мне об этом не говорил. Спрошу: «Анар, можешь одолжить мне столько‑то?» Он привозил. Где он брал деньги, никогда не интересовался. Я знаю одно, что я с ним рассчитывался. Да, затягивал с отдачей, конечно, процент рос, но я отдавал даже больше, чем процент натекал. Прошлым летом отдал ему 256 тонн сои и считал, что мы с ним практически уже в расчете.

— Но было судебное разбирательство, и суд признал, что ты должен семье Садиговых более 30 миллионов рублей.

— По этому поводу я давал объяснение и дознавателям в полиции, и судебным приставам. Возвращая часть долга, я никогда не забирал расписки. Опять‑таки все было на доверии. По моим подсчетам, за все время, начиная с 2017 года, я занял у Анара около 8 миллионов рублей, а отдал с процентами около 11 миллионов. Я не знаю, почему потом начались все эти разборки. Наверное, потому что Анара стали окружать такие люди.

— Какие люди?

— Я слышал, что у него появились друзья, которые разорили в Ивановском районе не одно хозяйство. Сам Анар со мной всегда разговаривал душевно. Потом все переменилось.

Новоспасский боевик

 Владимир Жвагин поднял рубашку и показал следы от пластиковых пуль на спине.

— Что произошло в злополучный день 6 июня?

— Накануне третьего июня у сына был день рождения, но я не мог его забрать. Мы сеяли зерно, пока погода стояла хорошая. Пятого числа заморосил дождь, и я забрал детей. Ко мне брат приехал из Новобурейского, устроили праздник. А рано утром слышу стук в железный забор. Посмотрел на часы: полпятого. Ко мне должен был младший брат Анара приехать, по семенам с ними договаривался. Думаю: почему так рано? Выхожу, а это Анар. Поздоровались, он пригласил меня поговорить в машине. Сажусь, а там люди какие‑то, лиц не видно: в масках и капюшонах. Один из них говорит: «Ты что трубки не берешь? Поехали поговорим». И мы поехали в поле.

— Раньше ты рассказывал, что тебя пытали «четыре незнакомых человека спортивного телосложения», но Анара среди них не было.

— Сначала Анар был в машине. Он достал листы и предложил подписать расписки задним числом. Тут ему позвонили с базы: трал приехал, а ворота никто не открывает. Анар пересел в другую машину и уехал. Потом он позвонил ребятам, чтобы меня тоже привезли. Те мне дуло пистолета в бок приставили и предупредили: «Смотри, дернешься, нам терять нечего». Когда ворота открыли, мне сказали пересесть на заднее сиденье. Я улучил момент и побежал в сторону дома, потому что переживал за детей. Меня догнали, пнули несколько раз, футболку порвали. Все было на эмоциях. Меня затолкали в машину, к нам подсел четвертый, и снова поехали в поле. А там: «Выходи из машины!» Один выстрелил мне в ступню, и тут же я почувствовал боль в бедре с левой стороны. Потом я снова попытался от них уйти. Перепрыгнул через кусты и побежал. Чувствую: острая боль в одной стороне спины, потом в другой, потом в ноге. Упал, меня подняли и закинули опять в машину.

— Что за расписки тебя заставляли подписывать?

— Я даже не смотрел, просто закорючки ставил не своей подписью, а они меня заставляли, чтобы подпись везде была такая же, как на первом листе, который дали для образца. Младший Садигов Фарман во время разборок не присутствовал. Он приехал уже вечером, когда технику увезли. Я честно говорю: никакой техники Анару я в счет долга не предлагал, как его отец говорит. Да мы с ним вообще до тех событий два месяца не разговаривали по телефону. Дня за три я ему звонил, сказал, что нужны семена сои, потому что свои некачественные. Он ответил: «Что‑нибудь придумаем». Потом перезвонил, сказал, что Фарман нашел для меня 20 тонн семян и спросил: «Слышал, ты «Кировец» продаешь?» Я ответил: «С чего бы? Мне самому работать надо». Он тоже стал убеждать: «Ты ничего не продавай, работай, как‑то выкручивайся». У него переживания за меня были. Не пойму, почему такое произошло? В глубине души обо всем сожалею. И кто просил эту Ларису вмешиваться! Несмотря на произошедшее, я не хотел, чтобы против Анара возбудили уголовную статью. Если бы можно было все изменить, чтобы он был на воле, я бы обязательно это сделал.

«Комбинат я хотел строить»

 Проект фермы.

— Я молочный комбинат хотел строить — это и в региональном минсельхозе могут подтвердить. Ко мне много раз приезжали специалисты, смотрели хозяйство, как я работаю. Все четко шло, а потом из министерства звонят и удивляются: «Тут какие‑то люди интересуются, получили вы помощь на строительство молочной фермы 30 миллионов или нет. Спрашиваем, почему это их интересует. Говорят: «Жвагин должен нам 30 миллионов». Стали мне задавать вопросы, появилось недоверие. Конечно, у меня руки опустились. Я забросил этот проект, — вздыхает фермер. — Если бы кредиторы не стали интересоваться грантом, я бы его получил. Давно бы молочную ферму построил, коровы бы уже доились. Я могу вам даже проект готовый привезти, чтобы вы убедились: я говорю правду.

Вчера Владимир Жвагин действительно приехал в Благовещенск и привез папку с документами. Там оказались два проекта на ремонтные мастерские и склад для хранения зерна. Проекта молочной фермы, как было обещано, мы не увидели. Предоставил фермер и выписку Сбербанка о состоянии вклада Жвагина Владимира Владимировича за период с 1 января 2017 года по 30 ноября 2020 года. Но там нет ни одной фамилии. «Я торопился и забыл сказать, чтобы они отметили фамилии в справке. Но там есть числа, можно запросить эту информацию». Кто бы нам ее дал!

Уже прощаясь, Владимир Жвагин обернулся и, наверное, впервые за все время нашего с ним общения, посмотрел мне прямо в глаза: «Ирина, помогите!» Сердце облилось кровью. Володя, мне действительно так хочется тебе помочь, но факты…

«Лариса меня шантажирует детьми»

— С этим расследованием меня уже все достали, — не скрывает раздражения фермер. — Недавно опять приезжали сотрудники Следственного комитета. То опознание, то одно, то другое. Сил нет. Зачем Лариса заявляла в правоохранительные органы?! Кто ее просил? Столько горя, столько грязи… Она целый год встречалась с Фарманом. Он звонил Ларисе, чтобы она приехала и детей забрала. И это он ей сказал, что меня наказали. Решил «понтануться», думал, она обрадуется, что ли? Но она, наоборот, вскипела, побежала в полицию, Следственный комитет, к журналистам. Создала весь этот ажиотаж. Видимо, испугалась: все же я отец ее детей, плачу алименты. Хотя сама меня детьми постоянно шантажирует. Заявляет: «Дочке надо то‑то, купишь — увидишь ребенка. Я говорю: «Доча, я куплю тебе это, только не на таких условиях». Помогаю по мере возможности. Я развел индюков, гусей, бройлеров, кроликов. Забил вчера мясо, поехал в Архару, и не мог до детей дозвониться. Понимаю, что в школу они не ходят, она их не отправляет. И на мои звонки не отвечают. Не смог их увидеть и продукты передать.

Бывший партнер: «Он и мне своими детьми клялся» 

Убеждая редакцию АП в том, что отдавал Садиговым долги, Владимир Жвагин сказал, что у него есть свидетели: «Можете у Кирилла спросить, он в Благовещенске живет. Я просил его однажды передать Анару около двух миллионов рублей в счет погашения   долга. И Кирилл лично отдал эти деньги Садигову». Мы проверили эту информацию и в очередной раз были немало удивлены.

— Володя, оказывается, был сегодня в городе?! И никому даже не позвонил — привычная ситуация. Расскажу все как есть, — согласился на встречу Кирилл Н. (по просьбе кредитора не называем фамилию, чтобы это не сказалось на репутации компании, где он работает). — По суммам, которые Жвагин озвучил «Амурской правде», все не так. По поводу денег, которые я однажды передавал Анару: о том, что это был какой-то долг, речи даже не шло. Володя в очередной раз попросил меня занять конкретную сумму и передать эти деньги ему через Анара. Вот как было. Когда деньги занимал, говорил, то у жены чуть ли не рак, то у мамы какие-то серьезные заболевания. Сколько раз детьми своими клялся. Конечно, когда такое слышишь, понимаешь, что это для человека самое святое, веришь ему. Оказалось, все — вранье. Такого сказочника еще поискать. Вам надо его в редакцию взять, чтобы колонки душераздирающие писал.  

Я лично отдал ему все, что накопил на квартиру. Предварительно узнавал о нем в управлении сельского хозяйства. Его охарактеризовали как развивающегося фермера, который подает большие надежды, людей в КФХ на экскурсии возили. Была уверенность, что человек надежный — просто нужны средства для развития или беда с близкими. Несколько раз был у него с представителем лизинговой компании. Володя встречал нас нормально. Все время уверял, что из кредиторов у него только мы, больше он ни у кого вообще деньги не занимает. Про строительство дороги рассказывал, что ждет приход денег. Потом пришло время уборочной, мы приехали и встретили кучу кредиторов, кому он тоже должен. Все познакомились, начали поддерживать связь, думали, как ему помочь. Сколько раз пытались вывести его на откровенный разговор — бесполезно. 

По поводу гранта история вообще очень странная. Два года рассказывал, что ведется работа. Я уже плюнул и сам позвонил в министерство человеку, который отвечает за гранты. Меня там знают, деятельность связана с сельским хозяйством. Спросил: «Знаете Жвагина?» Мне ответили: «Парень неплохой, но для того, чтобы что-то сдвинулось с места, нужно хотя бы подать заявку и начинать оформлять документы для получения гранта». Получается, что со стороны Жвагина вообще ничего не было сделано, а он два года нам лапшу на уши вешал. Я не то что свидетелем к этому человеку идти, даже видеть его не хочу. Все документы передал адвокату. Анар поехал, начудил, в итоге сейчас не он потерпевший, а Володя. Жвагин сейчас и разговаривать стал по-другому, как будто у него за спиной кто-то стоит. Дает понять: ничего вы мне не сделаете.

Возрастная категория материалов: 18+