В фильме «Собибор»В фильме «Собибор»

Театр иногда начинается с… буфета

— Константин Юрьевич, важный вопрос: кто в театре главный?

— Зритель! Зрителю должно быть интересно, зрителю должно быть нужно приходить в театр. Либо для того, чтобы побыть в одиночестве, либо чтобы разрешить себе смеяться или плакать — то, чего он себе не разрешает в обычной жизни. Или улететь в какие‑то сногсшибательные фантазии вместе с пьесой, которая разыгрывается на сцене.

— Театр — это искусство на века? Ведь ему неоднократно предрекали смерть.

— Наверное, скорее кино — искусство на века. Потому что оно делается в определенный момент, монтируется, доводится до ума, выпускается — и оно уже такое, какое есть. А театр — это дело сегодняшнее, сиюминутное. Оно не похоже на то, что было вчера, и на то, что будет завтра. Поэтому говорить, что это искусство на века, я думаю, неправильно. Я думаю, что это какое‑то долго длящееся дело. Потому что своими истоками оно начинается еще с жертвоприношений — возможно, даже там был какой‑то элемент театра, пусть и чудовищного — гладиаторских боев, какой‑то мистерии… И все это длится, и все это продолжается только потому что это сиюминутная живая пронзительная история, в которой принимают действие не только люди, находящиеся в центре внимания на сцене, но и те, кто пришел увидеть то, что происходит. Вот такой парадокс!

Военная драма «Собибор» (12+) — режиссёрский и сценарный дебют Константина Хабенского. Он исполнил в фильме и главную роль — советского офицера Александра Печерского.

— Почему театрам важно отличаться друг от друга?

— Важно иметь свое лицо, как и любому человеку. Важно иметь тот багаж знаний, опыта, которым человек либо делится, либо, в меру своего воспитания, не лезет вперед и делает это, когда его попросят поделиться. Театру нужно иметь свое содержание — для того чтобы у людей было понимание, куда они идут: в театр кукол, цирк, драматический или музыкальный театр. Должно быть свое лицо и для того, чтобы не обмануть зрителя, который хочет провести сегодняшний вечер в том или ином направлении.

Константин Хабенский и Михаил Пореченков в сериале «Убойная сила»

— Как привлечь молодежь в театр? Любовь к нему должна идти с детства?

— Как любовь, так и травму к театру можно привить в любом возрасте — смотря, кто вас приводит и на что вас приводят. Поэтому если вы один раз неудачно сходили, второй раз неудачно сходили, то как вам ни говори о том, что театр — это прекрасно, что театр — это здесь и сейчас и никогда не повторяется, вы никогда не пойдете, потому что вас обожгли, вас травмировали, не туда привели, не на то привели и не накормили бутербродами. У меня, например, любовь к театру началась с буфета. Были такие абонементы музыкальные: «От «А» до «Я». Честно скажу: я не помню, что там играли — но там были очень вкусные бутерброды! И у меня хоть какая‑то маленькая зацепочка с детства была: бутерброды с вареной докторской колбасой!.. Это, конечно, шутка. А если серьезно — то, по поводу того, чтобы молодежь полюбила театр, надо просто поинтересоваться у нашей прекрасной талантливой молодежи, что ей нравится и что интересно было бы увидеть в театре. И я это сделал, и надеюсь, что в стенах МХТ молодые люди «поселятся» в качестве зрителей, в качестве соавторов, в качестве людей, которые будут чувствовать здесь себя своими людьми. Просто на это нужно чуть‑чуть времени.

Он пообещал вернуться…

— Вас сейчас практически нет в кино, вы не снимаетесь. Будете возвращаться к этой работе?

— Не хочется делать параллельно две работы. Особенно учитывая то, что работа в кино мне хорошо знакома, а работа в качестве художественного руководителя театра — это новый университет моей жизни, и приходится учиться многому, приходится знакомиться с новыми людьми, постигать семимильными шагами те или иные предметы руководства, планирования, управления. В театральном институте на факультете актерства этому не учат, поэтому приходилось учиться самому. Но сейчас, как мне кажется, появился просвет. И я очень надеюсь, что, начиная с нового календарного года, я потихонечку вернусь в большой кинематограф. До этого — в то время, что я являюсь художественным руководителем, — я дозированно снимался максимум три или пять съемочных дней. Сейчас смогу больше — просто потому, что создана команда в театре, которой я доверяю. Спасибо всем, кто ждет моего возвращения в кино.

«У меня любовь к театру началась с буфета. Были такие абонементы музыкальные: не помню, что там играли — но там были очень вкусные бутерброды!»

— Вам хотелось бы к какой‑то определенной роли вернуться, к образу?

На съемках сериала «Метод» вместе с Паулиной Андреевой

— Я стараюсь возвращаться к той или иной тематике через какое‑то время — хотя бы лет через 10–15. Пример тому — «Убойная сила» (12+) и «Метод» (18+). Как мне кажется, я выдержал хорошую паузу для того, чтобы снова выйти на криминальную историю. Так я постараюсь сделать и со всеми остальными работами, если будет интересное предложение.

— Был недавно социологический опрос, и вас назвали лучшим актером.

— Я был удивлен — искренне и крайне удивлен! Потому что в принципе такой опрос проводится, скорее всего, в направлении тех актеров, которые активно снимаются в кино, к театральным актерам это имеет меньшее отношение. Это не та популярность, другой блок, скажем так… Поэтому я действительно был удивлен — учитывая, что полтора года я нигде ничего не делал, не снимался. Но, видимо, это тот шлейф наработанного материала, то эхо, которое носится по горам. Поэтому большое спасибо зрителям, которые так сегодня считают…

— Девиз по жизни, который вам помогает?

— Я могу ошибаться, но мне кажется: просто не бояться делать то, что тебе сегодня интересно.

«Худрук МХТ — это мой Очередной подвиг Мюнхгаузена»

— Вы берете к себе в театр людей без актерского образования?

— Да, берем — но по другим специальностям… (Улыбается.)

— Что бы вы сказали абитуриентам, которые поступают в театральный вуз: какие качества у них должны быть? Кого бы вы, например, взяли себе на курс, если бы преподавали?

На съемках фильма «Время первых»

— Вы знаете, у каждого мастера — свой подход. Нет единого — и к счастью, и к сожалению. Если бы я, не дай бог, набирал курс, то это должен быть живой человек, который бы слышал то, что от него просят. Который бы пришел с подготовленной программой, но при этом был бы готов выполнить замечания или рекомендации сиюминутно. Пусть коряво, но быть готовым попробовать что‑то другое. Это мой путь, но есть и другие. Разные мастерские — разные требования. Я рассказал о своих.

— А почему не хотите преподавать?

— У меня был прекрасный педагог — Вениамин Михайлович Фильштинский, который лично на меня потратил пять лет своей жизни, и я знаю, что такое быть педагогом. Быть педагогом на 50 процентов неправильно. Поэтому пока я себе такой роскоши позволить не могу. У меня в планах — и работа в театре, и работа в кино. А полностью посвятить себя студентам я не могу.

— Были такие ситуации, которые заставили вас «прыгнуть выше головы»?

— Да, были такие ситуации в моей жизни. И сейчас у меня — такая же ситуация. Я не скажу, что уже прыгнул, но те обстоятельства и та ответственность — в хорошем смысле — которая на мне лежит, и то количество моих коллег, которые находятся в стенах театра, и то количество людей, которые ждут, чтобы МХТ стал действительно первым театром страны, — всё это заставляет меня сделать очередной подвиг барона Мюнхгаузена. А дальше посмотрим, что из этого получится.

Фото Вадима Тараканова, Павла Косолапова, Ивана Пономаренко и из архивов пресс-служб

Возрастная категория материалов: 18+