Последний рейс красного «Пахаря»

Когда-то в начале 90-х Евгений Васильевич спас бронекатер времен Великой Отечественной от утилизации. Первое время пытался восстановить сам, но прошлой осенью «Пахарь» полностью ушел под воду. Чтобы помогли сохранить реликвию, фермер написал письмо президенту. Спустя несколько недель этот вопрос уже решался в амурском правительстве. Дальше был звонок из областного минкульта — «Пахаря» готовы отреставрировать и поставить на постамент. В скором времени он кинет якорь в Константиновке, где в августе 1945 года части Красной армии форсировали Амур. Историю о нелегкой судьбе бронекатера выслушали корреспонденты АП.

Из-за штурвала в бизнес

Евгений Бибиков с детства живет в Свободном. Тяга к кораблям у него, можно сказать, в крови — дед Евгения Васильевича служил матросом на легендарном «Потемкине», за что был сослан на Дальний Восток. В 70-х будущий капитан-наставник окончил благовещенскую «ракушку», потом служил на флоте. Дальше устроился в Амурское пароходство. Когда началась перестройка и Союз начал понемногу разваливаться, Евгений Бибиков понял, что скоро нужно будет искать другой заработок. Тут еще нарисовались проблемы со зрением, врачи начали намекать, что скоро до рейсов капитана могут не допустить.

— В 80-х годах успел отучиться в сельхозинституте по совету родных, уже тогда думали, что может пригодиться. Ну к увольнению в начале 90-х небольшой капитальчик все-таки успел сколотить. Работал капитаном-наставником и параллельно готовил к капитанской работе молодежь — получается, на двух ставках. А потом, как начался в стране бардак, уволился из пароходства, в котором отработал 23 года. Купил четыре небольших пароходика, их собирались на металл резать. Мне жалко их было. Конечно, не на ходу, дизеля разобраны были, потому что дюралюминиевые. Пришлось запчасти и детали самому покупать — один из них до ума довел.

Параллельно начинающий бизнесмен прикупил несколько десятков гектаров земли под Черниговкой на берегу протоки, организовал с компаньонами хозяйство и стал выращивать там пшеницу, овес. Схема работы была несложной — зерно и размол, которые давала ферма, капитан вместе с товарищами возил на своей самоходке в низовья Амура. В Хабаровском крае сельхозпродукцию меняли на красную рыбу, которую потом везли сбывать в Приамурье. Бывало, рыбой расплачивались за помощь коллег-аграриев в обработке земли. Выручку делили на всех.

Спасти реликвию

Однажды в 1993 году самоходка Евгения Бибикова по каким-то делам пришвартовалась в Бардагоне рядом с Клубом юных моряков. Недавно лагерь получил новые катера «Шмели», поэтому старые решили списать на металлолом. Проходя мимо, Евгений Васильевич увидел старый бронекатер, на котором суетились рабочие. В корпусе судна уже успели прорезать дыру.

— Смотрю — он клепаный, старый, с орудиями, на якоре написано «Пахарь». Ну точно воевал. Еще один почти такой же уже распилили. И так мне жалко стало, история все-таки. Я — к начальнику Клуба юных моряков. Тот сразу сориентировался — говорит: «Купи мне форму для ребят на три миллиона рублей, тогда отдам», — вспоминает капитан. — Я в то время купил японскую машину за 250 тысяч рублей. Три миллиона — это, конечно, сумма. Честно скажу, жаба давила, но я согласился — деньги тогда были. Поехал в Благовещенск, там раздобыл форму, как договаривались, отдал деньги. Приехал назад и обменял на бронекатер. Даже документ на него дали, как положено. Мы оттащили «Пахаря» на протоку, где мой хутор находится.

Реанимация красного «Пахаря»

Все, что известно об этом бронекатере проекта 1124, едва не попавшем в утиль, это год его постройки — 1938-й. Подобный стоит на постаменте в Благовещенске, однако «благовещенец» относился к проекту 1123 и нес только одно орудие, а не два, как «Пахарь». Хозяин судна рассказывает, что в Приамурье бронекатер прибыл из Москвы железной дорогой в 1945 году. Воевал на Амуре, помогая освобождать Китай от японских интервентов. Примерно до середины 70-х годов «Пахарь», вероятно, продолжал нести боевое дежурство на пограничном Амуре. После он оказался в ведении Клуба юных моряков.

— Пушки с кормы и с носа мы сняли. Орудие с Т-34, которое стояло на катере, я отдал Свободному. Поставили на постамент, как полагается, а потом пушку украли — сдали на металл, наверное. Потом начальник порта попросил у меня катюшу с кормы — на ней даже бирочка была «1944 год выпуска». Я отдал — и опять та же история, с постамента исчезла. Не хотелось мне, чтобы с катером так же получилось, — говорит Евгений Бибиков. — Когда купил его, подшаманил немного. Захотелось испробовать бронекатер в экстремальных условиях. Правда, двигатель так и не восстановили. Зацепил его сзади буксиром и как баржу в низовья Амура потолкал. Волну держит отлично — болтает такие большие посудины, а этот уверенно держится. Сколько с гражданскими судами возился, никогда такого не видел. Маленький — 25 метров в длину всего, а волну резал так, что на палубе воды не было. Ну понравился он мне, настоящий военный корабль. Действительно, как пахарь шел, умели при Сталине делать.

Крик о помощи

После испытания большой водой катер вернулся на протоку к хутору Бибиково, как скромно назвал свое хозяйство Евгений Васильевич. Изначально у хозяина была мысль полностью восстановить и реставрировать корабль, а потом передать какому-нибудь амурскому городу как плавучий музейный экспонат. Но время шло, а свободных средств не появлялось. Несколько лет назад изъеденный коррозией корпус катера дал течь и машинное отделение ушло под воду.

— Я тогда не стал его доставать, там внутри все из меди — растащили бы по недосмотру. До этого я был в командировке, пока ездил — побили иллюминаторы. Если бы не утоп, ничего бы внутри не осталось. Он так носом кверху и стоял какое-то время. Один раз мы его подняли, промыли. Потом он снова оказался частично под водой, а в прошлом ноябре так полностью и затонул, — с сожалением рассказывает Евгений Бибиков. — Вот я и решил написать президенту, чтобы помог сохранить историческую память.

Капитан отправил письмо в ноябре, и уже до нового года пришел ответ из Москвы, что его переслали областным властям. Потом позвонили из регионального министерства культуры и дали добро на установку катера в Константиновке, где во время войны производился переброс войск в Китай.

Путь наверх

Сейчас «Пахарь» покоится во льдах на дне у берега протоки. Его наличие можно определить только по едва выглядывающему из снега кормовому люку. По прикидкам Евгения Васильевича, скоро уровень реки вместе со льдом опустится, тогда и начнется работа по поднятию катера. Как только это случится, капитан с компаньонами собирается выпилить катер из замерзшей воды. По его словам, ждать таяния нельзя — начнет садиться лед, и катер может переломиться или получить повреждения.

— Когда вырежем катер «Дружбами» по контуру, выдолбим лед изнутри. Потом откачаем остатки воды и повезем к весне в Благовещенск на судостроительный завод. Там катер приведут в товарный вид, отреставрируют наподобие благовещенского памятника, — размышляет Евгений Бибиков. — Мне позвонил министр культуры и архивного дела области и сказал, что с губернатором все согласовано. Поддержку мне окажут. Глава Константиновского района тоже в курсе. Поэтому установка нового памятника — это только дело времени.

С кораблями по жизни

Единственный ходовой катер Евгения Бибикова на сегодняшний день — «Хлебороб», построенный в Белоруссии в начале 80-х. Когда-то судно было плавучей мастерской у военных, потом его родное подразделение расформировали, а кораблик приобрел Евгений Васильевич. Три года капитан со своим «Хлеборобом» работал на речном маршруте Чагоян — Ураловка. С весны и до конца октября, пока не было «зимника», катерок два раза в неделю возил селян из глухой тайги на большую землю. Сейчас он готовится к ремонту — хозяин собирается оборудовать на нем туалет и камбуз, расширить тесную рубку. «До весны думаем сделать. Может, еще куда подрядимся, пароходов-то у нас в области нет почти», — справедливо рассуждает бизнесмен. 

Кстати

 У Евгения Бибикова скопилась солидная коллекция моряцких артефактов. Здесь тебе и настоящая рында, и корабельные настенные часы с механическим заводом, и якорь с корабля царских времен, и раритетный компас, и даже штурвал с настоящего парусника. Часть коллекции капитан передал в музей.