Фото: Андрей Ильинский

«Я туда, где будет шайба»

— Игорь Геннадьевич, все знают вас как телеведущего, директора телекомпании, главу Благовещенского района, министра внешнеэкономических связей. Но последние годы вы в тени. Сегодня Игорь Горевой — он кто?

— Человек, который продолжает искать себя в меняющемся мире. Пробую разное: от развития интегрированного медиахолдинга до фермерства. Получается по‑разному. Но главное: я не знаю, что будет дальше и в чем я преуспею. Потому это кино пока мне интересно.

— А непосредственно, вот сегодня — чем занимаетесь?

— Медиабизнесом. Я не был в непосредственном управлении холдингом 10 лет и вернулся в совсем по‑другому технологически устроенную отрасль, с совершенно другими скоростями изменений. Нужно было во все это вникнуть, увидеть будущее и стартануть туда. Знаете, есть у известного хоккеиста Гретцки такое выражение: я мчусь туда, где будет шайба, а не туда, где она была. Вот мне тоже туда нужно.

— Вы довольно быстро сделали карьеру. Вы думали, почему у вас все получилось: попали в нужное время, просто повезло или везет тому, кто везет?

— Конечно, 90‑е — это было время возможностей. «Кем ты хочешь быть?» — «Телеведущим?» — «Будь!» — «Челноком-бизнесменом?» — «Давай»! Все было по‑новому. Это, знаете, как у Маркеса: мир был настолько молод, что вещи еще не имели своих названий». Так вот примерно у нас было после СССР: капиталистическая экономика, уклад, строение общества. Просто нам повезло, что в эти хаотические перемены нам было по 20 лет. Ты молод, энергичен, хочешь чего‑то добиваться — вперед! Рассчитывай и пеняй потом только на себя. Сейчас, конечно, многое забетонировано, все определено: детям все помогают, сами не пробьются. Тогда мы все делали сами.

— Судьба дала вам шанс, и вы его не упустили?

— Не только я. Полно людей моего поколения, которые этими шансами воспользовались.

— Не жалеете, что пошли в журналистику, а не в челноки — они в итоге стали очень богатыми людьми.

— Ну, реально я начал зарабатывать деньги после 30 лет. Наверное, я бы уже имел пару торговых центров — если бы начал в 20 с таможни или торговли водкой, как многие. Но, знаете, во‑первых, всех денег не заработаешь, а, помимо денег, есть еще интересная жизнь. Я не думаю, что она у меня менее интересная. К тому же, когда ты начинаешь обрастать имуществом, собственностью, сотрудниками, то неизвестно — кто на кого работает: ты на них или они на тебя. Порой думаешь, что ты на них.

— Как считаете, в чем главная составляющая успеха в каждом вашем начинании, есть что-то общее?

— Идея, видение будущего, энергия команды. Все эти воплощения — командные действия. Мне везло с людьми: и в «Арт-видео», и в «Городе», и на «Альфе», и на радио, и на «Амур.инфо», и в районной администрации, и в министерстве. Вот где везло с людьми, там и складывалась команда — там все и получалось. Были и обратные примеры. Поэтому я знаю, что говорю. Вообще, у меня есть идея: когда-нибудь, надеюсь, что не скоро, подводя итоги жизни, в какой-нибудь малотиражной книжечке сказать спасибо всем людям, благодаря которым я стал таким и моя жизнь сложилась именно так. Назвать всех и поблагодарить. Это будет очень длинный список. 

От древних до новейших медиа

— Вы согласны, что эпоха телевидения прошла?

— Нет, не прошла. Но эпоха монополизма телевидения прошла. Уникальное время, когда сосуществует несколько реальностей в медиа. Древняя — газеты, журналы (бумага), старая (ТВ, радио), современная (интернет-сайты), новая (социальные сети), новейшая (мессенджеры). Хочешь быть в седле — будь во всех реальностях, везде своя аудитория и свой язык общения с ней.

— Но все равно пока электронные СМИ популярнее и гораздо больше влияют на людей?

— Не совсем. Понимаете, меняется сама философия бизнеса. «Альфа-канал», мы знаем, что потенциально его смотрит вся область через кабель и 100 км от Благовещенска — по эфиру. «Дорожное радио» потенциально слушают 625 тысяч человек — это зона покрытия сигналом. Но мы никогда не знали точных фактических цифр. Теперь же все по‑другому. Теперь про «Амур.инфо» я точно знаю, что среднесуточная посещаемость в октябре была 101 960 человек, а просмотров страниц было 8 126 527 (и это 24‑е место из всех 2 057 информагентств РФ). Что сегодня у проектов холдинга только в Instagram 171 230 подписчиков и прирост за прошлую неделю составил 2 265 человек. И что в других соцсетях у нас еще столько‑то подписчиков. Просто фантастика! Бизнес-математика. И когда есть такая точность в измерениях, можно придумывать, быстро реализовывать и тут же видеть результаты. Не угадывать, а знать, анализировать и действовать дальше. Это прямо драйв.

— А вас ведь нет в «Инстаграме». Как вы можете развивать то, чем сами не пользуетесь?

— Сегодня у меня была планерка, как обычно по вторникам, на которой мы два часа обсуждали развитие новейших медиа нашего холдинга. В том числе «Инстаграм».

— Но почему сами не заведете?

— А зачем? Вы правильно отметили — я пока из публичности вышел, это хлопотно и требует времени.

— Вы знаете, что многие известные политики, бизнесмены нанимают людей, чтобы они вели их аккаунты. А вы — профессиональный журналист, могли бы делать это сами, ваше мнение реально интересно.

— Я думаю, что есть какая‑то реакция: после 25 лет публичной жизни хотелось бы немножко притормозить. Последние два года я только в связи с премией Завальнюка и появлялся (Игорь Горевой — автор большого культурно-литературного проекта «Леонид Завальнюк. Возвращение в Благовещенск». — Прим. АП) Или, например, «Амурская правда» позвонит и спросит моего мнения на какой‑то вопрос. Может быть, после вашего интервью мне захочется завести аккаунт в «Инстаграме».

— Каково будущее вашего канала и вообще телеканалов в регионах?

— Само понятие «частный телеканал», особенно с прилагательным «региональный», быстро исчезает. Это уже из области фантастики. Спасибо всем — и государству, которое выгнало регионалов из обязательной мультиплексной двадцатки, и кризису, который сжал бюджеты рекламодателей процентов на 50. Причем «спасибо» в прямом смысле. Лучший мотиватор развития — это пинок под зад. Если частная телекомпания выжила — это большой успех. Теперь те, кто планирует выжить, спешно создают компании, которые производят контент для всех медийных сред. Мультиредакции — если хотите. Кто успеет — выживет и будет процветать. Мы тоже этим активно занимаемся.

— Как это все протекает?

— Болезненно. Люди с обоснованной теплотой вспоминают, каким большим был творческий коллектив «Альфа-канала» еще 5—7 лет назад. Любые сокращения проходят непросто, особенно при такой великолепной истории. Но прошлую жизнь не вернуть.

Битвы с властью

— Вы работали, как руководитель СМИ, с семью губернаторами. Как налаживали отношения?

— Делами правят интересы: у губернаторов — свои, у тебя — свои. Между ними лежат компромиссы. Просто надо уметь их найти, надо быть в диалоге и держать слово.

— Были какие‑то серьезные конфликты?

— Были. Самый горячий, кстати, с бывшим коллегой — журналистом.

— С Леонидом Коротковым?

— Да, в 2002 году. Было странно, что человек — сам журналист — почему‑то решил, что все СМИ должны говорить только то, что он хочет услышать. В первый год правления Короткову показалось, что нужно и можно прихлопнуть все неподконтрольные СМИ. Чувствовался горячий, неопытный управленец. Он добился того, что один из учредителей нашего канала встал на его сторону и забрал у телекомпании помещение и технику. Хотя я предупреждал Короткова: «Леня, я смогу выходить в эфир хоть с чердака или подвала на двух магнитофонах. Лучше не начинай». Он решил, что может все. Были короткие «боевые» действия, и «войска отошли на утренние позиции». Ну как в Бородино. Но когда его отстранили от должности губернатора, мы первые дали ему эфир и потом активно освещали весь судебный процесс.

Вообще, это какая‑то закономерность, наверное: молодой губернатор — сколько б ему ни было лет — сразу хочет построить все СМИ. Кто‑то переживает эту стадию в себе и, благодаря хорошим советникам, быстро переходит к выстраиванию диалогов. Кто‑то начинает шашкой махать, как Коротков. Он ведь в бизнесе не был никогда. Иллюзия того, что «раз ты губернатор, то все можешь», чаще возникает у людей, которые никогда не управляли коллективами, не отвечали своими деньгами за принятые решения. Если губернаторы были в бизнесе — это одна история, если не были — другая.

— А Колесов? Он ведь бизнесмен, но реально рушил чужой бизнес, ломал судьбы людей.

— Колесов был очень другой и попал, как ему казалось, в дикую страну. В Татарстане все четко, как Бабай (прозвище бывшего президента Татарстана Минтимера Шаймиева. — Прим. АП) сказал — так все и делают. А тут неподконтрольные СМИ, журналисты неудобные вопросы задают. Мне запомнился наш первый разговор. Когда я зашел познакомиться и пригласить его на интервью, он покопался в столе, открыл папку и сказал: «Так, ну на вас пока ничего еще нет, не проблема — будет». Мы к такому тут, конечно, не привыкли, и привыкать как‑то не хотелось. Через два месяца Колесов пригласил к себе и сообщил: «Вы знаете, Игорь Геннадьевич, я позавчера купил 50% вашего «Альфа-канала».

— Шокировал? Что ответили?

— Это был сильный ход. Тогда я сказал: «Поздравляю с приобретением хорошего актива, заходите в конце года за дивидендами». Он тут же сделал ход № 2 — предложение, как в «Крестном отце», от которого невозможно отказаться. Сказал, что ищет мэра для Райчихинска и лучшей кандидатуры просто не видит. Я попросил время подумать. У меня был выбор: отказаться и начать войну в невыгодных позициях (у него 50 процентов акций канала) или идти на компромисс. Любой бизнесмен понимает, что война — это затраты ресурсов при сомнительных шансах, поэтому надо договариваться. Но я почувствовал и что‑то новое. Я подумал, что в СМИ я уже 15 лет и вот он первый шанс узнать, что же такое не первая (а я депутатствовал уже 10‑й год) и не четвертая (СМИ), а вторая власть. Не просто критиковать и советовать, а самому попытаться созидать жизнь в ее многообразии, а не в телевизоре или депутатском кресле. Так через три дня я оказался в кресле и. о. главы Благовещенского района и подумал: «Вот это вираж»! Сейчас вспоминаю эти три с половиной года как очень хороший период своей жизни. Насыщенный, полный энергии, оптимизма, замыслов и их воплощений. Через год Колесов предложил мне перейти на пост зампреда. Но я сказал: нет, не могу — меня люди только избрали, так нельзя.

— Последствий не было?

— Нет, он вскоре уехал из области. А я, воспользовавшись ситуацией, выкупил 50 процентов акций «Альфа-канала». Позже я поздравил его эсэмэской с днем рождения, написал: «Николай Александрович, восхищен вашим масштабом и энергией, таких энергичных людей я не видел! Вашу бы энергию — в мирных целях, вам бы вообще цены не было!»

— Ответил?

— Нет. Но, конечно, прочитал.

— Раз у вас все получалось в районе, то почему же тогда ушли?

— Я проработал три с половиной года — этого было вполне достаточно, чтобы понять, что ты сможешь сделать и сделал. Первый цикл ты во все вникаешь, потом понимаешь, что реально можно улучшить и в какие сроки, потом шпаришь в этом направлении. На четвёртый год ничего принципиально нового ты уже не можешь сотворить, резко растет текучка, инерция. Я стал думать о возвращении в бизнес, и тут последовало предложение Олега Николаевича Кожемяко стать министром. Внешняя экономика, туризм, малый бизнес. Три месяца я колебался и все‑таки согласился. Первые два года это была сказочно интересная работа, с Кожемяко вообще было очень интересно работать. Он никогда не боялся новых идей, они его заводили. Я был готов пропадать на работе сутками. Реальная денежная помощь предпринимателям выросла в десятки раз, впервые гранты получили частные детские сады. Был сформирован туристический кластер «Амур», придумана «Золотая миля», канатная дорога как ее якорный проект. Туризм впервые был заявлен как перспективная отрасль экономики Приамурья. Все это было до наводнения 2013 года — потом региону стало не до развития.

— А с Кожемяко были конфликты?

— Это были рабочие, скажем так, дискуссии. 

— Самая большая «дискуссия» о чем?

— В начале 2012 года губернатор загорелся идеей застроить «Золотую милю» жилыми высотками — 350 тысяч квадратных метров. Был даже макет застройки и инвестор с Запада. Я ему честно сказал, что это преступление против города, что на Благовещенске, как на привлекательном туристическом месте, можно ставить крест после этого. И что никакого смысла  своей работы министром при таком раскладе не вижу. 

— Он услышал? 

— Да, но я понимал, что нужны более весомые аргументы.

— Они нашлись?

— Дело было в июне, а на сентябрь были назначены выборы губернатора. Ничего не оставалось, как приравнять эти вопросы. Появилась инициативная группа для проведения референдума по вопросу запрета жилищного строительства на «Золотой миле» во главе с Германом Желябовским. Референдум должен был пройти одновременно с выборами губернатора. Через несколько часов после ее регистрации меня вызвал Олег Николаевич. «Мы посмотрели состав группы, там все — твои однокурсники. Твоя работа?» Я сказал, что не могу людям запрещать высказывать свою позицию в любой, даже такой форме. И что я думаю точно так же, и вы это знаете. На референдуме, если он состоится, я проголосую против жилья. Но что публично, пока я работаю с вами, я буду поддерживать вас. И что готов написать заявление прямо сейчас, если моя работа не устраивает.

— Что Олег Николаевич ответил?

— Он сказал, чтобы я прямо сегодня публично высказался против референдума, пресс-служба получила задание не уходить с работы, пока не запишут со мной интервью. Удачно сложилось, что как раз в этот день Кожемяко впервые заявил о возвращении прямых выборов мэра Благовещенска. Поэтому я на камеру сказал примерно так: замечательно, что губернатор сегодня поддержал прямые выборы мэра, и идея с референдумом по «Миле» — тоже замечательная. Только я считаю его преждевременным, поскольку у меня есть понимание, что наш губернатор поддерживает создание на этой территории именно туристической зоны. После этого разговоров о жилье я не слышал. Возможно, это было просто совпадение.  

— «Золотая миля» — это ведь ваша идея.

— По крайней мере я ее так назвал, озвучил идею канатной дороги и сказал, что можно привезти в Благовещенск миллион китайских туристов. А сейчас уже больше. И все равно привезем — не я, так другие. Потому что для китайцев это красивый, быстрый и дешевый отдых. Хорошо, что «Золотой милей» опять занялись — два года проект был заморожен. Василий Александрович Орлов сразу назвал это одним из приоритетов — это прекрасно. Он же возглавлял Минэконом, мы вместе выбивали деньги на этот проект. Я даже по своим детям вижу, как нужна «Золотая миля». Они говорят: классно, если будет канатка — мы останемся в Благовещенске. А сын Матвей, который сейчас живет в Питере, так увлекся этим проектом, что решил поступать на архитектора. И не исключает, что приедет сюда работать.

— Вам поступали предложения вернуться во власть?

— Нет.

Время лидеров прошло 

— На ваш взгляд, как изменилась публичная жизнь Приамурья за последние 10 лет?

— На первый взгляд — она деградировала. Харизматичные лидеры прошлого десятилетия — Синьков, Турков, Телюк, Плутенко, Ракутина, Корнеев, Мигуля — разошлись кто куда: в личную жизнь, в бизнес, на госслужбу, в тюрьму. Новые как-то не появляются. С одной стороны, говорить стало рискованно, с другой — а кому это нужно? Особого запроса на дискуссии от общества тоже не видно. Найти для программы какого-то эксперта со своим собственным, а не правительственным мнением — вообще проблема. У «Амурской правды» тоже туго с экспертами?

— Не то слово.

— Вот Витя Черемисин один за всех и отдувается. Ну, когда его успевают перехватывать между  Сочи и Прагой. (Смеется.) А вообще у меня есть какое-то полуосознанное ощущение, что вот все, о чем мы с вами сейчас тут говорим, интересно сегодня гораздо меньшему числу людей, чем 10 лет назад. Ощущение какого-то полураспада общества на фрагменты и фрагментики.

— Это плохо?

—  По первому ощущению — дискомфорт, с другой стороны — любопытство: а что дальше? Ну и потом желание собирать из этих фрагментиков и кубиков какую-то новую конструкцию.

— Мне кажется, у каждого руководителя СМИ есть моменты, за которые стыдно. У вас есть?

— Я бы не сказал, что стыдно. Я бы сказал «ошибки». Есть. Не надо было уходить с информационного партнерства «Амурской осени» в год наводнения. Когда это началось, некоторые наши эмоциональные звезды начали наперебой говорить: как так — трагедия, а мы будем поддерживать фестиваль. Я собрал творческий коллектив и попросил высказать мнения. Все были за отказ, и только одна Настя Болотина, которая из Израиля приехала, сказала: «Какая трагедия? Кто-то погиб? Мы должны работать, как работали» Но остальные сказали: нет. И я пошел на поводу. Не надо было это делать. Не роковая ошибка, но как пример.

«Нам не хватает красоты»

— Игорь Геннадьевич, почему вы не поддержали общий тренд многих успешных людей и не уехали из Благовещенска?

— Я два раза пытался, но что‑то меня тут держит. И даже случайности. Первый раз я хотел уехать в 92‑м году: бросить институт и уехать в Германию, Испанию — вообще куда‑нибудь в другую цивилизацию. Мне было 23. Я уволился с одной работы, со второй поехал увольняться, получил расчет и собирался на вокзал за билетами. Звонят: тебя мэр Ляшко ищет. Он прислал за мной машину, я приехал в мэрию. Юрий Гаврилович говорит: я создаю пресс-службу, хочу, чтобы ты был руководителем. Я подумал, что это знак остаться — слишком все совпало. Через два дня меня бы уже не было в Благовещенске. Во второй раз в 2002 году: после войны с Коротковым думал все бросить и уехать в Москву. И тут просто случайно мы выиграли лицензию на «Авторадио». Просто так подали документы, было пять претендентов — и выиграли. Пришлось оставаться и заниматься радио. Вот такие вот зацепки: и вроде иррациональные абсолютно, но если ты умеешь знаки читать — ты пытаешься читать. Пока город меня держит.

— Вы много путешествуете…

— Да, 32 страны.

— Вы сравниваете города, вам и вашей семье комфортно в Благовещенске?

— Мне, конечно, хочется, чтобы в городе было уютнее, красивее, светлее, чтобы появился  у нас наконец «архитектурный диктатор», «фасадный диктатор», «диктатор ландшафтного дизайна». У нас процессы-то в городе в целом отлажены — у нас красоты очень не хватает.

— Ну, например, как быстро добавить красоты городу?

— А вы через речку посмотрите. Стояло себе колесо на том берегу. Ну, с иллюминацией по ободочку. А теперь? Шикарные, огромные, радующие глаз картины. Тут даже строить ничего не надо. Спасибо предкам, они не такие жадные были, как мы: не серые коробки — дворцы в городе оставили. Вы знаете, сколько обошлась подсветка музея в 2012 году? Три миллиона рублей. А знаете, кто дал эти деньги? Бизнесмены Юрий Павлов и Евгений Иванников. Свои деньги. Хоть где-то государство им спасибо сказало? Или написало на крохотной табличке? Нет. Вот сейчас обсуждаем с мэрией подсветку магазина Чурина (ЦЭВ), сделали проект за частные деньги. Цена вопроса — 2,7 миллиона рублей. Валентина Сергеевна, спасибо, поддержала эту идею. И не просто словами. На 2019-й в городском бюджете заложили 2 миллиона. Надо бы еще 700 тысяч. Всего 700 тысяч рублей — и вот вам красота, от отсутствия которой в том числе уезжают люди.

— И где взять оставшиеся?

—  Если не найдутся средства в бюджетах (областном и городском), будем призывать людей к участию в этом славном деле. «Амурская правда» с нами?

— Конечно.

— Но главное другое: человек живет, когда он понимает, видит свое будущее. Когда он его прорисовывает, ему легче жить. Помните, как в фильме «О чем говорят мужчины», исчезло будущее. Чуть лучше машина, чуть лучше квартира — а что дальше, титры? Так и здесь. Я всегда считал, что главное — увидеть будущее. Дать ему имя, как, например, «Золотой миле», форму, визуализировать, а потом убедить людей — вот это будущее. У Благовещенска будущее не прорисовано. Почему люди уезжают — от бесперспективности. А нужно сказать: «Эй, подождите, наш город на самом деле уникальный, потенциально он лучше сотен российских городов» И привести реальные аргументы. И всем вместе обсудить этот образ будущего. И не для формальной галочки, а по горячему, от души. Ну и заниматься этим будущим каждый день.

— Вы можете прорисовать будущее Благовещенска?

— Были наброски. Я их еще Олегу Николаевичу представлял. Если глобализация будет продолжаться, то вот так: кольцевая дорога Благовещенск — Хэйхэ вокруг обоих городов. То есть нужна автодорога от Верхнеблаговещенского с еще одним мостом через Амур, вокруг Чигирей, через Моховую Падь и еще один мост через Зею в Усть-Ивановку. От кольца развитие пойдет внутрь и вовне. Это будет каркас города XXI века. Со временем визовый режим будет облегчен или совсем исчезнет — и все это будет одна агломерация. Это международная составляющая. Дальше: внутренняя — тоже все предельно ясно. Берем треугольник: Свободный — Белогорск — Благовещенск. Это 6 процентов территории Амурской области — и 67 процентов жителей области. Понимаете, что нужно развивать? Надо развивать эту агломерацию, тщательно спланировать развитие всех этих 25 тысяч квадратных километров — это 500 тысяч населения. Мне не хватает этого образа будущего. И людям, думаю, тоже.

— Вам через несколько дней исполнится 50 лет. Каким вы себя представляли в этом возрасте?

— Вообще лет пять назад я решил, что человек живет не годами, а днями. Если б не было календаря, мы бы ведь годы не ощущали. Я высчитал, сколько дней мне было в ту пору — примерно 16 430 дней. И написал эту цифру у себя на доске в кабинете и каждый день прибавлял. Посчитал, сколько бабушка прожила — около 33 тысяч дней. Мы живем каждый день, а они очень быстро уходят. Я и детям своим об этом постоянно говорю: у тебя уже 6 тысяч дней прошло, а у тебя 8 тысяч — задумайтесь.

— И сколько вам дней будет?

— Давайте посчитаем (берет калькулятор, считает. — Прим. АП). 50 умножим на 365, плюс 12 — сколько было високосных лет. 50 лет — 18 262 дня.

— Страшновато в днях, честно говоря.

— Во-во. Страшновато — это первая реакция. А вторая — надо ценить каждый день.

Возрастная категория материалов: 18+