«На земле такое придумать нельзя»

— Как ваше самочувствие по возвращении?

Клим: — После посадки хоть и получалось сразу ходить, но все равно ты чувствуешь себя, как в дыму. Нас всех поддерживали, в прямом смысле этого слова, под руки. Потому что мы вспоминали, как надо ходить. Мы за 12 дней уже забыли, как это. И, конечно, много эмоций. Полет был связан со съемками фильма, и я понял, что то, что там снял, здесь, на земле, так не смог бы сделать. И это важно. Космос подсказывал какие-то решения. Например, виды, которые ты представляешь на земле по каким-то фотографиям, — это одно, а когда ты видишь это все своими глазами и у тебя есть возможность передать это все с помощью камеры — это совсем другое. На земле такое даже придумать нельзя. Это такой новый опыт взгляда на кино и на мир — с космической орбиты.

Юлия: — Самочувствие терпимое. Стараемся ходить с каждым днем побыстрее! (Смеется.) Мы вернулись, все хорошо. Но надо вернуться окончательно во всех смыслах этого слова, все осознать. Это такое сильное впечатление, такая вспышка — изнутри и снаружи — что, честно говоря, хочется это как-то прожить, осмыслить. Было очень мало времени, мы были в сжатых сроках. Мы с Климом понимали в последний день, что завтра мы уже — всё, возвращаемся! И мы вдруг осознали, что мы не насмотрелись в иллюминатор, что мы хотели еще сделать некоторые моменты, но не успели. А не успевали, потому что все время шли съемки, потому что мы все время работали. И спасибо нашим командирам, что они в какой-то момент подключились к нам. Несмотря на то что у них было огромное количество своих задач, которые им нужно было выполнять, они ночами продолжали с нами работать, помогать снимать наш фильм. Поэтому ощущения немного странные: с одной стороны, все длилось целую вечность, а с другой — ты вроде только-только прилетел, и уже обратно нужно!.. Должно какое-то время пройти, чтобы пережить все эти впечатления.

— На Луну готовы теперь полететь?

Клим: — Да! Мы за то, чтобы космическое кино снималось в космосе. Если про Луну — то на Луну лететь, про Марс — тогда на Марс! Почему бы и нет?!

Кинематографические открытия

Клим Шипенко — первый режиссер, снявший художественный фильм в космосе. На фото сразу после приземления с Константином Эрнстом. Фото Саши Гусова.

— Ваш проект называется «Вызов». А что для вас было самым большим вызовом?

Клим: — Весь процесс съемок на МКС и есть вызов. Обычно на земле я снимаю со съемочной группой. Я, конечно, думал о том, что хотел бы попробовать снять как оператор, но я не думал о том, чтобы снимать вообще без людей. Но тут вариантов не было — я же не мог взять с собой всю съемочную группу, поэтому приходилось всем этим заниматься самому. Юля, например, нашла в себе талант реквизитора и художника по гриму. Антон Шкаплеров таскал меня за ноги по станции, чтобы я там совсем не разбился во время съемок, когда держал камеру. Нашим космонавтам пришлось найти в себе актерский талант — я их заставил в себе найти этот талант, им просто деваться некуда было! (Смеется.) Все это было, конечно, огромным вызовом — и с технической стороны, и с художественной. Оценки нам будут давать уже зрители. Что у нас получилось, а что — нет. Но я максимально сделал все, что мог. И все остальные тоже выложились на 100 процентов и себя не жалели.

Юлия: — Я все еще до сих пор пытаюсь держать все в руках — на всякий случай! (Смеется.) Потому что осталось вот это ощущение: ты если на секунду что-то выпускаешь — оно улетает... У меня там было приклеено все — весь грим, тушь, помада — на специальном скотче. Так что у меня в каюте был отдельный уголок с реквизитом. Вы представляете, сколько нам всего требовалось каждый день для съемок этих сцен: все нюансы, детали. И они такие маленькие и так быстро улетают, а ты их потом ищешь где-то на вентиляторе. Ну и дублей было много…

— Клим, вопрос к вам. Пришлось корректировать сценарий в процессе работы?

Клим: — Да, сценарий всегда корректируется, и съемки на МКС не исключение. Мы корректировали его, исходя из обстоятельств, которые я там обнаружил, увидел. Космонавты добавляли от себя какие-то диалоги — так, как это было бы органичнее говорить. Мы сняли все, что запланировали. И даже виды Земли впрок сняли. У нас была хорошая камера, и я решил, что на нее надо снять все по максимуму, чтобы было минимальное вторжение компьютерной графики в наш фильм. Помимо актерских сцен снял и космос, и Землю. Но какие-то сцены в космосе сложились иначе. Когда ты на земле думаешь про то, как ты будешь снимать, то все равно понимаешь, что есть какая-то плоскость, и вот эти два актера, например, будут стоять лицом к лицу. А когда ты оказываешься в космосе, в невесомости — понимаешь, что совершенно органично находиться двум людям лицом к лицу, но один при этом висит вниз головой, а другой — находится горизонтально, а камера будет находиться вообще в третьей плоскости. И это переворачивает сознание окончательно! И этого на земле придумать невозможно. Мы привыкли, что пол — это здесь, под ногами, а потолок — сверху, а человек, который разговаривает с другим человеком, как правило стоит или сидит. А там все по-другому. В этом плане для меня это было кинематографическое открытие: сцены можно было снимать совершенно по-другому — в разных плоскостях. Но этого я ждал.

— Юля, вас часто называют сейчас бесстрашной. Вы себя такой считаете?

Юлия: — Нет, я не считаю себя бесстрашной. Нам очень повезло с людьми, с нашим экипажем. Мы были спокойны, уверены, знали свои задачи, выполняли их. Туда летели мы с Антоном Шкаплеровым. И слаженные действия экипажа, наших командиров не давали нам поводов для волнения. Обратно мы летели уже с Олегом Новицким, и его уверенный голос, который опережал все рекомендации из ЦУПа, не давал ни секунды, когда бы ты мог начать волноваться. Даже в моменты открытия парашюта, когда начинало нас крутить, когда мы начали гореть — поскольку он сразу уже говорил, что нас ждет. Поэтому не было этого момента, чтобы было страшно…

«Открыла каюту и сразу уснула»

Первая в мире актриса, снявшаяся в космосе, снова на земле. Фото Саши Гусова.

— Как прошла первая ночь в космосе? Как спалось?

Юлия: — Мне очень понравилось спать в космосе. Я не думала, что это такое удовольствие. Тебе не нужно ни на что опираться, никаких следов от подушки не остается, ты идеально выглядишь. Ты прекрасно там засыпаешь. У нас в фильме есть такая фраза: «Час в космосе — как два на земле». Это абсолютная правда! Я там за четыре часа прекрасно высыпалась. Мне очень понравилось.

— Как проходила ваша адаптация в космосе?

Юлия: — Хорошо — благодаря советам врача нашего экипажа. Он сказал, что если вы туда прилетаете и чувствуете, что вам чего-то хочется — это надо сразу делать. Например, вам хочется спать — надо все отменить и лечь спать. Потому что если ты в первые сутки себя переборешь и заставишь что-то делать через силу, то потом будет еще сложнее. Когда мы прилетели, сначала был инструктаж по безопасности, и я почувствовала, что меня практически вырубает. Я открыла свою каюту и сразу уснула. Зато на следующее утро я чувствовала себя хорошо, и с каждым днем становилось все лучше и лучше. Может быть, в обычной жизни я, как человек сильный, заставила бы себя побороть это, то тут я прислушалась к совету.

— Как вас встретили иностранные космонавты на МКС, какие впечатления?

Юлия: — Хорошие. Нас все приняли нежно и тепло, со всеми познакомились. Им интересно было, как мы снимаем фильм, как быстро мы адаптировались. Там все как большая космическая семья — никаких границ и разделения по странам. И на МКС есть такая интересная традиция, что космонавты раз в неделю летают на ужин друг к другу. И нас тоже пригласили. Было здорово. Это смешно и трогательно происходит. Потому что в гости идут со своим. Берут такой мешок, в который складываются консервы, они заранее греются. У них тоже на ужине своя еда. И вот так по кругу летает банка консервов, и каждый своей ложечкой пробует...

Клим: — А мне было приятно, что в наш предпоследний вечер они посмотрели мой фильм «Салют-7». У них такой большой экран, проектор — и смотрели с субтитрами, потом задавали вопросы. Им понравилось... МКС — это такой большой дом, где живет много национальностей, и они при этом летают, и это нормально.

— Скучали по домашней еде?

Клим: — Да. Хотелось очень много любимых блюд! (Смеется.) Еда на станции хорошая, но земная — она свежее и ароматнее. Там есть и картошка, и грибы — там все есть, но там оно другое. Ощущение земного ни с чем не сравнится.

Юлия: — Я грустила по кофе и чаю. Потому что на станции, к сожалению, чай можно было попить только через пакетик. А мне хотелось пить из чашки.

«Каждый человек — космос!»

Бесстрашна Юлия Пересильд. Фото Саши Гусова.

— Сколько в целом вы отсняли материала?

Клим: — Порядка 30 терабайтов. Это много киночасов — порядка 30. А сколько этого будет в фильме потом. Порядка 25—30 минут, думаю…

— Как думаете, финансовые цели получится оправдать?

Клим: — Почему нет? Кино способно зарабатывать большие деньги. У меня есть такие ожидания, что фильм окупится. Об этом говорит интерес не только мировой кинематографической общественности, но и простых людей, которые пишут нам в социальных сетях.

— Когда ожидать выхода фильма на экраны кинотеатров?

Клим: — Пока мы не знаем точную дату. Думаю, что фильм будет делаться до конца следующего года. А дальше продюсеры вместе с прокатчиками выберут подходящую дату. Она, скорее всего, будет известна в начале следующего года.

— Как оцениваете свой космический опыт? Довольны?

Юлия: — Как ни странно, для меня всегда самое большое открытие — это люди. И в космосе тоже. Вообще все эти 12 дней и время, когда мы готовились до этого, были важными для меня. Космос — это чрезвычайно интересно, но каждый человек — это и есть самый большой космос. Для меня самое интересное было, как мы прожили эти 12 дней. Было и нам непросто, и ребятам с нами было непросто, но как-то мы смогли преодолеть все эти трудности и сложности. Каждая секунда была открытием. Взгляд в иллюминатор, первые наши пробы снимать кино, разговоры с космонавтами — это все были открытия. Мне было грустно улетать, потому что такое количество открытий на единицу времени нигде же не может больше произойти! Это все очень интересно!

Возрастная категория материалов: 18+