Водитель с культями вместо рук, который позволяет себе работать в такси, — безмерный циник. Он не ставит человеческую жизнь ни во что.
   |
На «Авторадио» почему хорошо работать? Да потому, что там каждый месяц свой праздник — День автомобилиста. Ежемесячно и поздравляю своих друзей, большая часть из которых — за рулем. Но особенно среди всех ценю, люблю и уважаю — Валерия Сопова. Надежнее человека не сыскать. Автомат Калашникова-человек! Да-да! Познакомились мы с ним примерно сто лет назад и с тех пор держим друг друга в поле зрения. Ну вот станет иной раз почему‑то тоскливо (бывает, с вами же тоже случается?), позвонишь — и достаточно услышать его голос — мол, привет, жив, курилка! И все сразу на свои места становится. Увидеть‑то его, скорее всего, не удастся, он все время в пути: зарабатывает свой нелегкий хлеб на дальнобойных перевозках.
Яна — задира! Не в том смысле, что в школе у пацанов чубы от ее трепок трещали, а по большому счету: задирается на жизнь, ставя себе постоянно самые высокие планки и преодолевая их. И даже представляю, как это бывает: вот ходит-ходит перед препятствием… А потом — без всякого шеста — р-раз — и взлетает! И творит. То есть парит. Ну у Яны это слова-синонимы. Она постоянно ввязывается в авантюры, или в проекты, как принято сейчас говорить, и обязательно кладет всех на обе лопатки!
Никак не пойму, почему у ИринСанны фамилия Мариковская. По всем параметрам должна быть — Неунывайко! Ну, никогда не видел ее в плохом настроении, озабоченной, нахмуренной… Пионерка, одним словом! И это, при том, что забот у нее всегда с избытком — да уж такой она человек: даже если и скребут на душе кошки, ни за что никому не пожалуется, не поплачется в жилетку. Наоборот, это к ней все бежали, чтобы зарядиться бодростью, оптимизмом, — признаюсь, и я в том числе…
Подошел дальний сосед — так, шапочное знакомство, в городе встретимся, вряд ли узнаем друг друга, попросил закурить. Не курю. А что приехал, вроде все работы закончены. Да вот, посмотреть, не забыл ли чего… Да я уже посмотрел, вон вилы лежат, лопату забыл. Да не бойся. Мы тут постоянно, присмотрим, если надо. Кто еще? Шарик. Так присмотреть?
Если кто и скажет мне, что знает человека, вреднее Логвинова, — не поверю: вреднее Сергея — никого нет! Ему как втемяшится что в голову — он как танк будет буром переть. Даже в ущерб себе. Ну вот скажите, оно ему надо было — заваривать кашу по переносу из‑за наводнения фестиваля «Амурская осень»?! Того самого, у истоков которого сам же в свое время и стоял? Благовещенск тут же раскололся на два лагеря: на каждом углу, на каждом мало-мальском форуме стали осуждать инициатора этой идеи, пригвождать его к позорному столбу, скандал разросся до небес… Кинофорум‑то все равно прошел, а Логвинов только шишек себе набил и врагов нажил… И чего вредничал?
В гастрольных поездках легче всего, конечно, руководителю ансамбля Виктору Иосифовичу Горе: ходит себе, насвистывает, руки в брюки, глаза хмурит, замечания делает… А сложнее всего тому, кто на контрабасе — Владимиру Сердюку: инструмент хоть и не чугунный, да уж очень при транспортировке неудобный! Было дело, как-то отправилась «Карусель» (а речь именно об этом ансамбле народных инструментов) в Китай. Концерты запланированы, билеты проданы, публика ждет, артисты переходят границу, надо в самолет, а не пускают, дескать, такой большой инструмент только в багажном отделении можно перевозить! И так уговаривали и этак: мол, инструмент уникальный, как скрипка Страдивари — ни в какую! Пришлось сдать в багаж… Ну а выдали, понятно, все по частям. И как потом пекинскую публику радовали народным русским искусством — уже другая песня…
Вы можете себе представить преподавателя, который бы вдруг устроил среди студентов конкурс на лучшую шпаргалку?! При этом банальные «гармошки» и надписи на девичьих коленках во внимание не принимаются… Только — серьезный, оригинальный подход!
Вообще-то, Колькой я его ни разу за 50 лет нашей дружбы и не назвал: уж как повелось с 3-го класса, когда мы оказались за одной партой, так и называю по сей день просто Коля. Миновали нас детско-подростковые клички, прозвища и все эти производные…
— Дульдурга! — взывал я к небу, стоя возле нашей машины километра за три от выезда из национального парка «Алханай». — Дульдурга! — произносил я как заклинание, пытаясь вложить в это слово всю свою мощную энергетику, нисколько не сомневаясь, что она у меня есть — нужно только расшевелить. — Дульдурга! — и я замолкал, пытаясь разобраться — услышали ль меня верховные боги.
Каждый день Александра Владимировича вмещает в себя, если пересчитать на выполненное, дня три как минимум. Ему, председателю регионального отделения ДОСААФ, куратору всех отделений этого общества на Дальнем Востоке, члену Общественной палаты России (и прочее и прочее), до всего есть дело, ведь сегодня ДОСААФ — это не только мощнейшая учебная база обороноспособности страны, это и база ее народного хозяйства. Так что, считай, Боржко за всю страну в ответе! Потому Александр Владимирович всегда подтянут, бодр, легок на подъем, быстр в реакциях и (правда, не по-военному звучит) — обаятелен!
