• Любовь Горских: «Наш дом разрушен, но мы боимся, что и на новом месте нас никто не ждет».
  • В восьмом классе красненской школы всего шесть учеников. Единственная девушка готовится к переезду.

Свои опасения и тревоги жители двух сел описали в коллективном письме, которое пришло в редакцию АП. Среди будущих переселенцев, чьи дома не подлежат восстановлению, около четырех десятков семей. Казалось бы, дали людям возможность для переезда в более безопасные места, но теперь остающиеся примеряют на себя роль заложников ситуации. Впрочем, среди отъезжающих тоже нет единодушия. Если одни расценивают жилищный сертификат как возможность для начала новой жизни, то другие боятся потерять работу, а еще и без того потерянное жилье.

Семья Любови Горских после наводнения оказалась без крыши над головой. Стены родного дома рассыпаются на глазах, печь вот-вот рухнет в подпол, полы напоминают труху, а покосившаяся крыша — сплошной повод для паники. Пока женщина вместе с мужем и двумя детьми живут у знакомых, хотя на руках уже жилищный сертификат.

— Нам сказали, строиться в Красном уже нельзя, оно в зоне затопления, значит, надо подбирать дом в Тамбовке. Однако там сразу после начала выдачи сертификатов цены на жилье подскочили. Чтобы купить более-менее приличную квартиру, надо еще миллион рублей сверх суммы сертификата. У меня нет таких денег, — сетует женщина. — Здесь я работаю заведующей колхозной столовой, муж тоже колхозник — на зерновом дворе трудится, а там мы кому нужны?

Местный колхоз «Корфовский» пережил непростой год. Водянистая весна мешала посевной, потом началось наводнение. На сегодняшний день не закончена уборочная, комбайны в полях по рыхлому снегу добирают уцелевшую сою — там, где это еще возможно. Машины то и дело вязнут в не успевшей промерзнуть переувлажненной земле.

— Да, у нас год был очень тяжелый, но мы все равно рассчитывали развиваться. Кредиты в банке взяли, технику обновляем. Наводнение отбросило нас на 3—4 года назад, но мы могли бы и это преодолеть. Однако треть работников предприятия теперь пакует чемоданы, в основном механизаторы, работники зернового двора. Пострадает производственная часть, — делится наболевшим руководитель колхоза Виталий Гришин.

Общее население Красного и Корфова едва превышает 300 человек, и отъезд всех пострадавших здесь расценивается как слишком высокая плата за стихийное бедствие. По словам селян, местные чиновники запрещают новое строительство даже на возвышенностях, при этом уцелевшие дома, весьма ветхие, построенные еще дедами и прадедами современных колхозников, в расчет не берутся. Их владельцам новое жилье не положено. «Да и можно ли оголять государственную границу?» — задаются вопросом селяне.

— Столыпин сюда народ отправлял, а теперь получается обратный исход. У людей родители здесь похоронены, многие всю жизнь на одном месте прожили, и работа стабильная имеется, — продолжает Виталий Евгеньевич. — Здесь нужно жизнь восстанавливать, есть высокие места, которые не топит. У нас две котельные, к которым можно подключить новый коммунальный дом. Нам все говорят, что строительство в пострадавших населенных пунктах запрещено. При этом Хабаровск и Комсомольск тоже были под водой. Неужто эти города тоже перестанут строиться?

Будущие потери подсчитывает небольшая сельская школа. Среди переезжающих — учитель математики. Кто будет преподавать этот предмет в селе, признанном непригодным для проживания, — большой вопрос. Молодой специалист вряд ли поедет в село, где даже дом не поставить.

— Нас здесь 13 учителей, средний возраст около сорока лет, то есть трудоспособные люди, у которых уже есть опыт работы, — рассказывает учитель Зинаида Безбородова. — 15 детей вместе с родителями уедут, значит, останется чуть больше тридцати. Мы боимся, что школу закроют и мы останемся без работы.

— Просто взять и переселить пострадавших — это не решение проблемы, — уверена директор школы Людмила Безбородова. — К стихийным бедствиям нужно готовиться. Красное было в воде, но Корфово мы смогли отстоять. Дамбы строили, сами наравне с мужчинами мешки с песком готовили. Получается, что мы свое жилье спасли, но теперь здесь одни остаемся. Своих денег на переезд нет. Я тоже знаю многих из числа пострадавших, кто не хочет покидать привычные места. Но этих людей оставляют без выбора.

Несмотря на все опасения, самым большим бедствием в двух пограничных селах считается отсутствие какой-либо конкретики. Обладатели сертификатов, поняв, что цены на жилье в райцентре Тамбовка сильно выросли, замерли в неопределенности. Внятных ответов на наболевшие вопросы местная власть не дает. Положение вещей усугубляется пережитым ящуром. Компенсации за уничтоженный скот получили все, однако покупать новых животных пока нельзя. Даже жизнь натуральным хозяйством в ближайшем будущем невозможна.

МНЕНИЕ

«Сельчан мы не бросим»

Николай Сидоров, заместитель главы Тамбовского района:

— Вопрос о закрытии школы даже не проговаривается. Такое решение может быть принято лишь по результатам схода жителей села. Либо учебное заведение перестанет существовать естественным путем: когда уедет последний ученик, то школу содержать смысла не будет. По детскому садику вопросы действительно есть. Хорошо, если там десять ребятишек наберется, а содержать целое юридическое лицо слишком дорогое удовольствие. Но даже в данном случае можно изменить форму дошкольной подготовки, например создать группу при школе. Так что педагогам бояться нечего.

Что касается жилья, то есть документы федеральных властей, в которых четко оговорено — строить новые дома в зоне затопления запрещено. Я считаю, это правильно. У нас сдается новый 107-квартирный дом в Тамбовке, есть квартиры в Раздольном, Козьмодемьяновке. Можно подобрать жилье недалеко от Красного и также работать в колхозе. Насчет резкого роста цен пока ничего сказать не могу, информацию нужно проверять. Однако уже сейчас могу сказать, что глава района и до этого работал над снижением стоимости квадратного метра для пострадавших от наводнения.

Колхоз «Корфовский» — не самое крупное предприятие, его не спасут несколько работников. Там давно нужно думать об укрупнении и слиянии с другими хозяйствами. Никто в администрации Тамбовского района не собирается ставить крест на Красном и Корфове. Мы все понимаем, что это последняя деревня России. Дальше только Китай. Никто их там не бросит, но нужно понимание и со стороны жителей.

37 семей сел Красного и Корфова готовятся к переезду. Таким образом, общее число жителей сократится почти наполовину.