Девушки потом: рецензия на фильм «Призрак» с Федором Бондарчуком

В первую очередь — из-за отсутствия в картине Александра Войтинского особых заигрываний с моралью и реализмом. Режиссер «Черной молнии», по сути, снял свой первый фильм, напротив которого можно уверенной рукой поставить плюс: он рассказывает о вполне себе простых, но общезначимых вещах, да к тому же веселым и опять же понятным языком. За руль пьяным не садись, потеряешь свою жизнь — вот эта, к примеру, общеизвестная аксиома, говоря языком штампов, «с годами становится только актуальнее». Девушкам нравятся уверенность в себе, но к хамству лучше не переходить. Но первым делом, конечно — самолеты. Удивительное дело, но известные с детских лет истины в «Призраке» не раздражают, хотя и новыми, само собой, не выглядят.

Связка Бондарчук — Трескунов работает именно как связка: если в недавних «Невидимках» дуэта не получилось, то здесь все четко, как в «Хоттабыче», причем не в том, который про интернеты. Давняя, в общем-то, мысль о том, что доброй фее тоже может понадобиться помощь затюканной Золушки, в «Призраке» профессионально переплетена с темой самоидентификации, причем процесс этот касается не только стесняющегося подойти к симпатичной девушке школьника, но и утратившего плотскую оболочку взрослого и состоявшегося героя Бондарчука. Этот персонаж, в котором есть что-то от Тони Старка и Говарда Хьюза, вообще отвечает в сюжете за самые жизнетрепещущие темы, о которых со зрителем пытается говорить автор. И пока дети хохочут, папа, глядишь, и задумается.

Фильм Войтинского начинает сбоить только в те моменты, когда на первый план выходит полная интриг и предательств возня, которую представляет собой конкуренция между крупными авиастроителями современной России. Неизвестно, пишут ли уже гневные письма представители индустрии в адрес министра культуры (вылилась же на официальные бумаги обида биатлонистов на сериал «Выстрел»), но зрителю, незнакомому с этой кухней, тоже некомфортно. В первую очередь потому, что именно эта часть сценария отчетливо понятна только его автору, а из зрительского кресла разобраться в назначении некоторых персонажей и отношениях между ними — дело непростое, которым, к тому же, решительно не хочется заниматься, потому что линия Юрий — Иван в миллион раз интереснее и смешнее. Хотя за актерское возрождение Игоря Угольникова из продюсерского небытия — спасибо.

Авторы «Призрака» стараются вести со зрителем честную беседу, не зарываясь при этом до статуса первой или единственно верной инстанции. Жизнь по этой картине полна неприятностей, многие из которых выглядят как самые настоящие засады, но и тропу между ними человек проложить в силах, не проваливаясь по пояс в грязь на каждом шагу. Один герой задерживается по пути на тот свет не только для того, чтобы закончить главное дело своей жизни, но и подготовить другого героя к тому, что многоэтажность житейских проблем не является поводом для того, чтобы оставаться на первом этаже. В этом плане некоторая наигранность и даже ненатуральность школьного быта, показанного в фильме, играет на руку общей идее картины. Которая, кстати, местами ближе к авторскому, а не массовому кино, хотя и не перестает по этой причине таковым являться.

Ну а для того чтобы приподняться над уровнем кино для домашнего кинотеатра, «Призрак» использует небеса. Их постоянное присутствие в кадре можно оценить как объединяющий всех персонажей архетип, напоминающий о бренности земного существования, а можно не умничать и просто полюбоваться неплохой операторской работой. Небо в фильме как раз такое, что становится понятно, зачем к нему с такой силой стремятся некоторые обитатели Земли. Картине это придает дополнительную трогательность, которая в итоге позволяет «Призраку» быть на пару голов выше других мелодрамокомедий про чудеса. Конечно, это сказка на ночь. Но она рассказана так, чтобы было о чем подумать и на следующее утро.