«Уйти в ракушку»

— Александр Яковлевич, с каким настроением вы встретили свое 75-летие?

— С серьезным. Я считаю, что диалоги даже с самим собой надо вести с некими паузами — когда человек думает, о чем-то размышляет, когда погружается в свои болевые темы. Это и есть серьезный разговор. Этого не хватает сегодня. Как сказал Антон Павлович Чехов, все прекрасное — серьезно. Я стараюсь в свой день рождения уйти в ракушку, отметить праздник среди своих близких друзей и не очень афишировать свою дату. Но знаю, что от этого никуда не денешься... Если бы я не снимался в восьмидесяти картинах, а снялся бы только в «Любовь и голуби» — наверное, все равно было бы все то же самое.

— «Уходите в ракушку» — то есть до вас не дозвониться?

— Да, я отключаю телефон, буду только с близкими. Все остальное — моя тайна.

— Обычно к юбилею артиста или режиссера на различных телеканалах показывают фильмы с его участием. Какие киноленты вы хотели бы, чтобы показали?

— Фильм «Очарованный странник» — это один из моих самых любимых фильмов. Именно он, а не «Любовь и голуби» или «Мужики». И второй — «Отряд специального назначения», где я прикоснулся к судьбе великого разведчика Николая Кузнецова. Конечно, я влюблен в фильм «Любовь и голуби», это однозначно, но это другое. Эти фильмы более социальные.

Любовь и боль

— У вас в прошедшем году было еще и 50-летие творческой деятельности. И у вас есть творческая встреча-программа со зрителями…

— Да. У меня есть такая программа, которая называется «Экология души». Может, это название и помпезное, но оно очень греет мою душу. Один из компонентов этой программы и даже необходимость — зажечь свечу. Это не значит, что я буду молиться. Просто мне хочется, чтобы в этом диалоге со зрителем была живая деталь — огонь. Я стою напротив этой свечи и веду серьезный разговор. Всегда. У меня однажды в Астане эта встреча длилась 3 часа 45 минут без перерыва. Но дело не во времени, а в качестве. Я говорю о том, что меня волнует. Меняются цвет знамени, слова гимна, а моя любовь к Родине — нет. Это основа моей программы. Но о политике говорить мы не будем — так же, как и о личном, семейных делах, чтобы не было копания в белье.

— Что происходит в эти три часа?

— Пою, читаю стихи. Я обожаю Игоря Талькова, исполняю его песни. Считаю его явлением особым в нашей эстраде. Это один из уникальных граждан России. У меня была только одна встреча с ним — когда он сочинял песню «Бывший подъесаул». Потом, уже после его гибели, мы подружились с Ольгой Игоревной Тальковой (мать Игоря Талькова. — Прим. авт.), она даже называла меня одно время сыном. Также читаю стихи поэта Кости Фролова, который живет в Крыму, и многое другое еще. Все не расскажешь во время встречи.

Добро по наследству

— Вы дружили с Михаилом Евдокимовым, сейчас занимаетесь его фестивалем «Земляки», который проходит в Алтайском крае. Продолжаете его дело?

— Хороший вопрос. О себе я стараюсь меньше говорить, а вот о друзьях могу говорить часами. С Михаилом Евдокимовым мы 25 лет до его кончины были духовно близки, интересно с ним было общаться. Он через такие тернии пробил нишу в эстраде и стал заниматься свой программой! Я знаю, каких трудов это ему стоило. Но свою малую родину не оставил, решал проблемы родного поселка, асфальтировал всю деревню, и по его задумке построили стадион там рядом. Он пошел в губернаторы не от того, что хотел власти — он знал проблемы земляков и болел за свою малую родину. К нему приходили и говорили: «Ты не потерял совесть — запрягайся, за тобой пойдет весь народ!» И действительно, это один из редких случаев, когда губернатор был избран именно народом. Но что произошло, то произошло... Его потеря была для нас огромной. И на могиле Сергеича мы — я, Александр Маршал, Александр Панкратов-Черный, Женя Ловчев, Анатолий Заболоцкий, оператор Василия Шукшина — дали слово, что продолжим его фестиваль спорта и культуры. Я уже 15 лет являюсь президентом фонда Михаила Евдокимова. Стараюсь поддерживать то, что он начал.

— Вы тоже свою малую родину не забываете?

— Конечно. Стараюсь бывать там чаще. Почему я люблю свой Забайкальский край? Я приезжаю туда в свою землянку… Я очень богатый — у меня там сотка земли! А буквально в 70 метрах от меня — старинный буддийский храм, которому несколько сотен лет. Разуваюсь и босиком стою на земле. И чувствую себя, как заново родился.

Заказ и наказ

— Вы были режиссером только одного фильма — «Не уходи». Не хотите продолжить эту деятельность?

— В свое время великому французскому актеру Жану Габену задали вопрос: «Что лежит в основе кинематографа?» И он назвал три факта: во-первых — сценарий, во-вторых — сценарий, и в-третьих — сценарий. Нет такого сценария сейчас, по которому мне бы хотелось снять фильм. Единственный сценарий, за который бы я взялся — по уникальному произведению, практически документальному — «Бермудский треугольник» Юрия Бондаря. Мало кто знает про него. В свое время экземпляры арестовывали, а сейчас не популяризируют. Вот там — вся современная правда, начиная с расстрела Белого дома. Это единственная тема, про которую можно что-то сделать. Но сейчас не время еще… Что касается современного кинематографа, то та попса, которая сегодня забивает мозги нашей молодежи — это катастрофа. Море трупов и крови, где процветает безнравственность, где культивируется убийство. Это ужасно!

— Именно поэтому вас давно не видно на киноэкранах? Вы принципиально не снимаетесь?

— Есть в нашей актерской профессии такая история: не мы выбираем, а нас выбирают, в отличие от режиссерской профессии. У меня есть только возможность согласиться или отказаться. На данный момент от большинства предложений я отказываюсь. Мне хочется сниматься, но тот материал, который мне подсовывают — я просто другого слова не могу подобрать — мне это неинтересен. Ради заработка — не мое, в рекламах я принципиально не снимаюсь. Меня соблазняли три банка, я ответил фразой, которую мне когда-то сказал мой дед: «Внук, деньги приходят и уходят, а стыд остается». Вот этого я не хочу. Все проходит, но что-то остается. Хочу честно смотреть своим зрителям в глаза. Не потому, что я такой хороший и правильный — у меня тоже есть свои тараканы, свои недостатки, пороки, и ничто человеческое мне не чуждо…

— Вы преподаете во ВГИКе. Есть какие-то принципы, которые вы доносите до своих студентов?

— Я своим ребятам сказал так: «Если вы способны создавать сами как режиссеры, как актеры, вы выживете. А просто идти на поводу, не имея своей позиции, своей точки зрения на то, что происходит вокруг — вы не выживете».

Свобода пуще неволи

Александр Михайлов с супругой Оксаной Васильевой и дочерью Мирославой. Фото Вадима Тараканова

— Что любит Александр Михайлов? Я сейчас не про материальные ценности.

— Мне очень интересно вернуться к истокам. Я обожаю море — без него жить не могу! И когда я вижу это водное пространство, волны, шторм — испытываю настоящий восторг. Эти ощущения остались у меня с юности. Дело в том, что был связан с морем. Я был учеником моториста, бороздил три моря и один океан. Когда выходил в Берингово море, в Тихий океан на судне с командой, то привязывал себя во время шторма на носу тросами. Когда судно погружалось в волну — держался за бортовые переборки, и это было такое омовение этих волн. И орал песни! И вся команда говорила: «Вот сумасшедший у нас Санёк!» Или — ночное сочетание звезд и океана. Что может быть лучше?! Это такое очарование! И я так тоскую, если не бываю год на море...

— То есть актерство — это еще не вся жизнь?

— Я понял для себя одно. Профессия моя — женская, истеричная, она зависит от всех: от гримеров, костюмеров, сценаристов, операторов, продюсеров. Но я открыл для себя еще одну способность, помимо актерства и любви к морю: я увлекаюсь, когда создаю какие-то архитектурные вещи — строю дом для себя, внутри что-то делаю. И мне это лучше и ближе: я могу ночами не спать — создавать, рисовать и фантазировать!.. Наше ремесло — очень зависимое, а я — человек свободный!

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

 Александр Михайлов: «В театр я пришел из-за амурчанина Приемыхова». Народный артист РСФСР — о «Невесте напрокат», партнершах и бегстве на корабль

 Александр Михайлов ведет свой род от казаков и не забывает о Дальнем Востоке

Возрастная категория материалов: 12+