Скажу крамольную вещь: иногда мне кажется, что у Водолазкина не важно, о чем, важно, как он пишет! Красиво, слегка отстраненно и с фирменной грустной иронией. С безусловной любовью к своим персонажам. Он одновременно и подтрунивает над ними, и сопереживает.
Хотя, конечно же, я не права. О чем он пишет — тоже важно.
Водолазкин дает своим героям необычные имена. Исидор Чагин. Почему Исидор? Не Сидором же назвать человека, у которого в студенчестве обнаружится дар мнемониста, способность запоминать с листа большие фрагменты текстов, целые страницы чисел и других изображений. Имя Исидор больше ассоциируется с представителем православного монашества, нежели со скромным пареньком из Иркутска, который в 1960-е приехал в Питер и поступил в университет на факультет философии. Но Чагин тоже прожил жизнь, полную аскетизма — на всем ее протяжении наряду с даром он нес наложенное самим собой наказание за ошибку, совершенную в молодости.
В книге есть еще Аскольд, директор архива, где последние годы работал Чагин. С ним писатель нас знакомит на кладбище, во время прощания со знаменитым мнемонистом.
Фото: labirint.ru
Парадоксально, но о Чагине мы впервые узнаем на его похоронах — именно с них начинается книга. Жизнь незаурядного человека окончена, а какой она была? Об этом мы узнаем из уст разных рассказчиков. Первым становится молодой архивариус Мещерский, коллега Чагина. Мещерскому поручают разобрать архив покойного, и он обнаруживает дневник. Из него мы узнаем о детстве Исидора, его учебе в университете и нечаянном обнаружении уникального дара.
Мещерский делает интересное замечание о том, что Чагин запоминал события, но не осмысливал их. Последнее делает Мещерский, а вместе с ним и мы. Это первое приближение к феномену памяти, к ее особенностям.
В одной из глав, где повествователем будет некто Николай Иванович, экс-сотрудник службы безопасности Государственной библиотеки (намек понят!), Водолазкин нам покажет другую грань памяти — можно запомнить события не реальные, а вымышленные, отраженные разгулявшимся воображением.
В памяти Николая Ивановича моменты сотрудничества (реального или воображаемого?) Чагина со службой безопасности выглядят более чем феерично — попытка похитить Синайский кодекс из Британского музея завершается погоней по лондонским крышам, и только чудом Чагину удается ускользнуть из лап английских контрразведчиков.
В романе важна тема соотношения реальности с вымыслом. Не случайно одним из героев книги стал археолог 19 века Генрих Шлиман, фантазер и мистификатор без исторического образования, любивший привирать и приукрашивать. Но Трою-то откопал именно он, хотя археологическое сообщество настаивало, что не могло быть в тех песках никакого города. Но у Шлимана было воображение — и он увидел Трою.
Герои книги точно так же окажутся перед выбором: держаться реальности или же дополнять ее сладким вымыслом и верить в то, чего никогда не было? Решать каждому, но подкупает тут интонация автора: он одинаково любит всех своих героев, включая даже тех, кто ведет себя неправильно (по меркам современной этики). Водолазкин признает за каждым право творить собственную жизнь. Такое отношение в современной русской литературе встретишь не так часто. И этим его книги всегда подкупают.
А еще «Чагин», как и другие книги Водолазкина — о любви. Не всегда счастливой, вырастающей из нелепых ситуаций, случайных или преднамеренных. Например, знакомство Мещерского с Никой случается после того, как девушка ночью залезает к нему в окно, ожидая встретить в квартире другого человека.
Чагин же знакомится с Верой в ситуации, подстроенной с целью его внедрения в Шлимановский кружок, но внезапно все продуманные посекундно расчеты дают сбой. К слову, это одна из самых юмористических сцен в дневнике Чагина. Веселья добавляет привычка Исидора излагать события бесстрастно и пунктуально.
Но в любом случае это книга о любви, одинаково мощной и для гениев, и для обычных людей, замученных бумажной работой и серостью улиц. Впрочем, так ли редко эти категории пересекаются?
В одном из своих интервью Евгений Водолазкин говорил, что у Чагина был прототип — знаменитый мнемонист Соломон Шерешевский, и нейрофизиологические моменты взяты из книги, которую написал о нем один из основателей нейропсихологии, советский ученый Александр Лурия.
Шерешевский обладал феноменальной способностью запоминать ряды слов, таблицы цифр, длинные бессмысленные формулы, фразы незнакомого языка. Он работал на эстраде, поражая воображение зрителей. Определенный период будет связан с эстрадой и у Чагина.
Пересечения есть, но в целом события жизни у Чагина другие, нужные писателю, чтобы показать: дар даром, а человеком надо оставаться в любых обстоятельствах.
Возрастная категория материалов: 18+
Ясная и без осадков погода ожидается в Благовещенске в пятницу
Добавить комментарий
Комментарии