Кстати о птичках: рецензия на экранизацию фильма «Щегол» с Николь Кидман и Энселом Элгортом

Фото: soyuz.ru

С проектом с самого начала все шло не совсем гладко. Права на экранизацию романа, буквально ошеломившего мир в 2013 году, достались компании Warner Bros. Примечательно, что именно она воплотила в жизнь киноверсию другого бестселлера, про мальчика со шрамом на лбу. В кресло режиссера посадили Джона Краули, постановщика недавнего «Бруклина», получившего три номинации на «Оскар» (и немного работавшего над «Настоящим детективом») — а публике явно хотелось кого-то более именитого. В процессе работы над сценарием за бортом оказалась сама писательница. Не будем вникать в суть этих творческо-коммерческих разборок, но фанаты «Щегла», конечно, приняли и это близко к сердцу. Наконец, выбор актера на главную роль тоже вызывал сомнения. Энсел Элгорт, конечно, старается выбиться в люди, но ему еще долго будут припоминать участие в «Дивергенте». Таким образом, задолго до премьеры фильм обзавелся солидным количеством недоброжелателей, которые изрядно подпортили ему маркетинг, а съемочной группе — нервы. А ведь перед командой во главе с Краули стояла очень сложная задача: упаковать роман почти на тысячу страниц в 2,5-часовой хронометраж. На сагу это безусловно цельное произведение не делилось, а от идеи сериала отказались. Вероятно, зря, если вспомнить, в какое время мы живем.

Если отвлечься от гневных воплей, то Краули совершил настоящее чудо, умудрившись обойтись без особых потерь. Пожертвовать кое-чем пришлось, но в «Щегле» остались невредимы практически все фигурировавшие в романе персонажи, а передать саму историю удалось, превратив линейное повествование в нелинейное. Это тоже мало кому понравилось. В романе Тео Декер на наших глазах вырастал из мальчонки, потерявшего маму во время взрыва в картинной галерее, в подростка с непростой судьбой, а после и в юношу с целой пачкой тайн за пазухой. Тартт талантливо управлялась со скоростью развития событий в разных локациях. Но у нее для этого была целая гора бумаги, а Краули в монтажной ждали неумолимые ножницы. На самом деле действие от проделанных с ним манипуляций не очень-то и пострадало, а главное — осталось понятным для тех, кто не успел прочитать бестселлер. Неизбежные потери создатели «Щегла» постарались закрыть главным оружием кинематографистов — нет, не визуальными эффектами, а актерской игрой. И если Элгорт, играющий взрослого Декера, иногда выглядит очень невнятно, а Оакс Фигли, которому доверили образ Тео в детстве, слишком увлекается демонстрацией глубины печали, то второй план достоин тех самых наград, которых фильм, похоже, не увидит.  

Пропуская даму вперед, отметим работу Николь Кидман, сыгравшую приемную мать Тео — и это истинное волшебство. Понимая, что режиссер не может позволить себе вдаваться в детали биографии второстепенного персонажа, актриса делает это сама, чаще всего — одним лишь взглядом. А главная удача фильма, которую вряд ли станет оспаривать самый яростный его критик, это молодой исполнитель Финн Вулвард, уже ставший звездой благодаря кинодилогии «Оно» и сериалу «Очень странные дела». Зритель испытывает неподдельное сожаление, когда подросток-Борис исчезает из сюжета навсегда — потому что это одна из лучших ролей сезоне, без всяких сомнений. Вулвард с ювелирной точностью попадает в образ, созданный Тартт. И этот образ, который и в книге-то перетягивал на себя одеяло, причем порой буквально, в фильме становится главной находкой. Тем не менее Борис — лишь часть повествования, которое построено даже не вокруг Тео. В центре всего находится картина Карела Фабрициуса «Щегол»: произведение, символизирующее в этой истории всепобеждающую силу искусства — и его же пагубную притягательную силу. Как неоднократно повторяется в книге и фильме, «Щегол» уцелел после двух чудовищных взрывов — первый из них в XVII веке унес жизнь самого художника. При этом картина официально считается «обманкой», то есть создает иллюзию трехмерности.

Проходя через все повествование, картина то и дело попадает в объектив камеры. И знаменитый оператор Роджер Дикинс делает все, чтобы «Щегол» действительно производил впечатление особенной картины, настоящего артефакта среди себе подобных. В фильме никто не сокрушается по поводу множества других произведений живописи, безвозвратно утраченных во время чрезвычайного происшествия в музее, зато картине Фабрициуса посвящают отдельные статьи. Когда же появляются слухи о том, что «Щегол» не погиб, а оказался в руках плохих парней, за ним начинается настоящая охота. Так Краули напоминает о двух ценностях, которыми располагает истинный шедевр, материальной и духовной. И тут же добавляет, что одна в большинстве случаев исключает другую. Чтобы усилить эту линию, в фильме присутствует реставратор и антиквар Хоби, которого играет Джеффри Раш. Он пытается балансировать между поклонением прекрасному и торговлей им же, но рано или поздно досточка кончается, даже если совсем не его вине. Алкоголь и наркотики, любовь и измена, надежды и их крушение — все укладывается в единую идею и находит отражение в искусстве. И в данном контексте экранизация нисколько не портит роман, а дополняет его визуально, как звуки пианино — немой фильм.  

На самом деле было бы странно ждать от экранного «Щегла», что он в полной мере удовлетворит запросы поклонников книги. В случае с упомянутым выше Гарри Поттером (который, кстати, то и дело оставляет отчетливые следы в романе Тартт) режиссеры могли себе позволить куда больше вольностей: спасали многочисленные экшен-сцены, возможность применить спецэффекты, а еще целевая аудитория, которая была в силу возраста не так придирчива. Но даже если Краули не удалось в необходимой мере перенести атмосферу со страниц на белую простыню, всеобщего разгрома и остракизма его фильм точно не заслуживает. Так же, как и книга, он способен вызвать и смех, и слезы, так же он затягивает в себя публику и так же напоминает о важном и вечном. Может быть, режиссер обращается к зрителю с излишней простотой, которая отбивает желание повторить просмотр. Но те же Кидман и Вулвард с лихвой компенсируют эту оплошность. Рассматривать же фильм вне первоисточника никто не спешит. И эта очевидная и неизбежная связь удерживает экранизацию от взлета, словно неумолимая цепочка на лапке щегла, которого так талантливо изобразил несчастный голландский художник Карел Фабрициус.

Возрастная категория материалов: 18+