Почему Лев Толстой не поехал в Китай: малоизвестные факты биографии писателя

Фото: jenskiymir.com

Как Толстой в Поднебесную собирался

Льва Толстого с Приамурьем связала историческая картина тех дней — а именно Крымская война, пишет исследователь. В 1854—1855 годах генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьев гнал по Амуру сплавы, перебрасывал войска к устью для защиты русских земель от англо-французского флота. Тем временем молодой офицер Лев Толстой защищал от англичан и французов другой край России — Крым и Севастополь. А вскоре, в конце 1855 года, Толстому представилась возможность приехать в наши края.

Тогда правительство Китая вербовало в России военных специалистов для обучения своей армии. Как опытный артиллерийский офицер, Лев Толстой получил предложение на выгодных условиях отправиться в так называемое Заамурье — то есть в Китай. И всерьез обдумывал это предложение: будущий классик сочувствовал борьбе Китая против посягательств Англии и Франции, а также его манила романтика Дальнего Востока.

Спустя полвека, в 1905 году, Лев Николаевич высказывался об упущенной возможности: «…После Крымской войны посылали в Китай людей. Приятель уговаривал меня пойти в инструкторы артиллерийских офицеров. Помню, я очень колебался. Товарищ мой поехал, Балезюк… Он стал позже послом…»

«Существует мнение, что Лев Толстой не поехал в Китай, поскольку не хотел связывать себя со службой внешней разведки (офицеры-инструкторы обязывались к этому). Но, думается, что Толстой просто устал от службы, устал от войны и жаждал отдыха, решив вовсе уйти из армии. И через некоторое время он действительно ушел в отставку», — пишет краевед.

Наверняка Толстой знал и о том, что на Амуре находится его родственник по матери князь Волконский — участник амурских сплавов. Кстати, его имя носит село под Хабаровском — Князе-Волконское.

«Китай — моя симпатия!»

Восток манил писателя, тем более он учился на восточном факультете университета. Впрочем, поступил со второго захода и вскоре бросил учебу, предпочел ей войну в Чечне. Кстати, в Благовещенске была школа имени Льва Толстого. Ее так и называли — толстовская школа. Обучались в ней более 100 мальчиков.

Толстой изучал древних китайских философов, и прежде всего Конфуция, старался побольше узнать об этой стране. Однажды после разговора с приехавшим к нему из Приамурья Иваном Збайковым, выразил такое мнение: «…Вот китайцы живут хорошо. Только, как он рассказывал, медленно работают, не так, как русские. Это хорошо. Перерабатывать не нужно…»

У него была и переписка, и встречи с китайцами, а в самом Китае Льва Николаевича активно читали. Среди пришедших из‑за границы поздравлений на 80‑летие писателя особо тронуло Толстого приветствие из китайского города Шанхая (об этом осталось документальное свидетельство).

В том же 1908 году по России прокатился слух, что писатель предполагает посетить Дальний Восток. Говорили, что он собирается в Японию и, вероятно, побывает в Корее, «где высокая доктрина проповеди непротивления злу найдет самую благодатную почву». Однако побывать на Востоке ему так и не случилось. По велению судьбы в Японии позднее оказалась дочь Толстого Александра. После революции ее арестовали по подозрению в участии в контрреволюционном заговоре. Когда выпустили, оскорбленная Александра села в поезд и уехала на Дальний Восток. Есть версия о том, что она доехала до Владивостока, а оттуда перебралась в Японию. В Россию дочь великого писателя уже никогда не вернулась.

Разговоры о Благовещенске

Писатель охотно общался с теми, кто бывал в амурских краях и Китае. Мало того — скорее всего, немало наслышан был Толстой и о Благовещенске. Среди тех, кто приезжал в Ясную Поляну, был приамурский деятель Иван Збайков. Делясь впечатлениями после разговора с ним, Толстой говорил: «Удивительно, люди живут так далеко, что к ним нужно ехать 16 дней. И точно такие же, как и здесь, точно такие же глупости делают, такие же у них губернаторы, такие же городовые, такая же проституция, такое же пьянство, такие же оборвыши…»

Бывал в Ясной Поляне и другой известный человек из Приамурья — Василий Плюснин. Он много рассказывал о быте и нравах китайцев, которых ему приходилось наблюдать в приграничном Благовещенске.

Узнать больше об амурской столице Лев Толстой смог у другого писателя с мировым именем — Антона Чехова, который бывал в наших краях. После поездки Чехова через Сибирь и Амур на Сахалин, его личность и творчество еще больше стали привлекать внимание Толстого. Лев Николаевич завидовал Антону Павловичу, увидевшему «чудесную страну» Сибирь (Приамурье тогда тоже называли так). Когда, наконец, им удалось пообщаться лично, Толстой высказал замечание о книге Чехова «Сахалин»: «… Как это художнику такому да не сказать ничего о природе, о громадных лесах, о впечатлении, мощи, силе, получаемой там созерцателем?»

Связь с Приамурьем

Краевед нашел и другие ниточки между нашим регионом и писателем. Так, одним из основных мест ссылки декабристов было соседнее с Приамурьем Забайкалье. Одно время над Толстым нависла угроза высылки в эти места. Интересно, что писатель в эпилоге своего романа «Война и мир» указал на то, что Наташе Ростовой уготована судьба жены сосланного декабриста, каким предстоит стать Пьеру Безухову. Воплотись замысел продолжения знаменитого романа, и мы стали бы свидетелями, как Пьер Безухов оказался бы в Забайкалье и, может быть, — и на Амуре.

Некоторые из революционеров, интересовавшие Толстого, имели в разное время отношение к Амурской области. Ему очень хотелось познакомиться с Петром Кропоткиным — в молодости он служил в Амурском казачьем войске. Другим таким революционером был Михаил Бакунин, который в 1860‑х годах бежал из ссылки через Амур и Благовещенск. Интересовался Толстой и личностью Сергея Синегуба — в 1890 годах он жил в Благовещенске.

Как классик с переселенцами на Амур встретился

Лев Толстой общался и с переселенцами, которые отправлялись заселять дальневосточные земли, в том числе крестьяне шли и на Амур. В 1876 году в Самарской губернии Толстой встретил в степи обоз переселенцев. Жена писателя писала в своем дневнике: «Встретили мы целый обоз, несколько семейств, дети, старики, все веселые. Мы остановились и спросили старика: «Куда вы?» — «Да на новые места идем из Воронежской губернии. Наши уже давно ушли на Амур, а теперь пишут оттуда, вот и мы идем туда же». Это очень взволновало тогда и заинтересовало Льва Николаевича». Если заглянуть в архивные сведения, то можно удостовериться, что в это время (1876—1878 годы) в Амурскую область действительно пришли переселенцы из Воронежской губернии. Откликаясь на массовое движение, Лев Толстой задумал новый роман. Одним из главных героев должен был стать переселенец. Уже спустя много лет, в 1906 году, писатель признавался: «Я всё хотел написать русского Робинзона: описать такую общину, которая бы переезжала из Тамбовской губернии через степи к границам Китая…»

Писателя шокировала кровавая расправа у Благовещенска

«Оборона Благовещенска в 1900 г.». Картина А. А. Сахарова.

Симпатия к Востоку и в принципе философия Толстого не оставила его равнодушным к одному из самых нелицеприятных событий в жизни Приамурья. Тяжелое впечатление произвела на него жестокость, с какой царское правительство подавило в начале века восстание в Китае против иностранного присутствия в своей стране. Он отозвался на это известной статьей «Не убий!», написанной 2 августа 1900 года.

«Особняком стоит реакция Толстого на события у Благовещенска. Когда в прессе он прочел описание случая потопления на Амуре царскими властями трех тысяч китайцев во время осады города участниками восстания, его возмущению не было предела. Лев Николаевич был особо поражен неуместно шутливым заглавием описания — «Благовещенская утопия». Он даже хотел ответить на это письмом к китайскому народу, о чем есть записи в дневнике писателя», — сообщает краевед. Впрочем, Лев Толстой был ярым противником любой войны. Когда на Дальнем Востоке началась русско-японская война, он резко осудил обе стороны.

***

«Амурская правда» запускает машину времени и возвращает популярное приложение

Возрастная категория материалов: 18+